Разгар зимы - [81]

Я бросилась к ней и опустилась на колени. Рядом с устрашающим лезвием топора на колоде лежала её вытянутая рука.

О, боже мой, чтобы удержать её на месте, они вбили ей в руку ржавый гвоздь. Это и стало последней каплей?

Убрав волосы с её лица, я отбросила их за плечи и заметила у неё на груди рубцующееся клеймо: два совмещенных треугольника с исходящими из них стрелами.

Во мне вскипел гнев. Из шеи вытянулась лоза и начала разветвляться у меня за спиной. Но теперь это был не зеленый ореол, а капюшон кобры.

Винсента передёрнуло от отвращения.

— Ты не можешь даже представить, как ты нам омерзительна, — он выставил вперёд руку с датчиком, — полегче, Императрица. Теперь, когда у нас есть ты, Лучница не так уж сильно нам и нужна.

Чёрт бы побрал этот датчик! Мне под силу совладать со своей яростью. Стиснув зубы, я заставила лозу свернуться.

Медленно втягиваясь, она спряталась мне под кожу. Я снова повернулась к Селене.

— Пожалуйста, скажи хоть что-нибудь, — никакой реакции, — Селена, ответь мне!

Ничего.

Я подняла взгляд на Винсента.

— Какого черта ты с ней сделал?

Он сел на край кровати.

— Дожидаясь исцеления руки Лучницы, мы держали ее стоя в вертикальном карцере с петлей на шее, заставляя балансировать на кончиках пальцев на раскалённой плите, — он говорил об этом так же непринуждённо, как и его воплощение, — смертных хватало всего на пару часов, но она продержалась несколько дней без еды и воды. Она стала чистым холстом, на котором мы могли оттачивать свое мастерство.

Если они с ней сотворили такое, то что же они сделали с Джеком?

— Сегодня мы собирались по одному отрубать ей пальцы, терзая осознанием того, что она никогда больше не сможет выпустить стрелу. Но Ви решила, что хочет отсечь руку Лучницы целиком. И я, разумеется обездвижив нашу пленницу, начал точить топор, — он вздохнул, — чего не сделаешь ради любви.

Мои когти начали сочиться ядом. Мне не терпелось вогнать их в его лоснящиеся обвисшие щёки.

— Когда вы прибыли, я как раз занёс топор и задержал его над головой для пущего эффекта. Я ожидал рыданий и мольбы – ты же знаешь, как это всегда бывает с пленниками. Но из твердокожей Лучницы не вышибешь слезу. Она просто сломалась. Ви считает, что она была обучена отключать чувства перед лицом пыток. А я думаю, Лучница вырубилась, потому что впервые увидела мою сестру.

По спине пробежал холодок.

— Но почему это ввело Селену в ступор?

Со мной будет то же самое?

Очередная ухмылка.

— Сама увидишь.

Я сглотнула.

— Раз ты здесь, мы повременим с рукой Лучницы в надежде, что ты сможешь вывести её из оцепенения. Она должна в полной мере прочувствовать наше мастерство... — он прервался и посмотрел куда-то позади Селены, — секундочку. У нас непредвиденная ситуация. Он встал, обошел её и остановился у большой лужи крови…

— Это кровь Селены?

В ответ он закатил белесые глаза. Свободной рукой вынул из кармана джинсов складную опасную бритву и щелчком раскрыл её. Затем полоснул себя по руке со стоном... удовольствия? И вытянул порезанную руку с датчиком над лужей.

Когда упала первая багровая капля, воздух над поверхностью лужи заколебался, словно накаляясь. Я почувствовала силу, как при творении Финном иллюзий.

— Ты создаёшь воплощение.

Винсент сложил бритву и спрятал её обратно в карман.

— Своих детей мы производим на свет рядом с узниками, чтобы они без промедления постигали ремесло любви.

Чтобы дать Джеку и Арику время добраться до нас, мне нужно было вовлечь его в разговор.

— Разве для создания клона вы с Вайолет не должны смешать свою кровь?

— Её кровь здесь уже есть.

— Сколько воплощений ты сотворил?

Он выпятил грудь.

— Полчища. Мы отправляем их исследовать земли вплоть до территорий, бывших когда-то Тихим океаном и даже за экватор.

Он видел всё, на что смотрели они.

— И? Что там сейчас?

— То же, что и здесь: пустоши и пепелища. Забвение. Мир испытал на себе силу любви и теперь он разрушен.

Он говорил так, словно мы дошли до точки. Но ведь должно же быть что-то ещё! Во всём этом должен быть смысл. Урок. Его просто нужно отыскать. Иначе, получается, мы до конца своих дней обречены на скитания. Скитания среди дерьма наподобие этого.

— Смертные шатаются по миру в поисках призрачного убежища. Но они сами себя водят за нос. Ничего там нет.

Хэйвен мог бы стать таким местом. А может, смысл в том, чтобы вопреки всему не терять надежду и оставаться человеком?

— Ваша семья могла бы сделать столько хорошего для этого мира. Но ты решил стать монстром из ночных кошмаров.

— В отличие от тебя? Посмотри правде в глаза, Императрица, ты – зло. Как и все остальные карты.

— Это не правда. Смерть – не зло.

— Ты совсем его не знаешь, если думаешь так.

— Я знала его на протяжении многих жизней, — рассеянно ответила я, не сводя глаз с лужи крови. В ней отражались блики костра, пробуждая во мне проблески воспоминаний.

Летний рассвет. Всепроникающий аромат роз.

Я спросила у кого-то:

— Как там мой цветок?

Но воспоминание сразу же рассеялось, потому что из крови показались пальцы. У меня перехватило дыхание от этого жуткого зрелища. Из крови поднимался клон. Словно вставал из могилы.

Показалась ладонь, но кровь не оставляла следов на фарфоровой коже. Начали проявляться татуировки – черные надписи тем же готическим шрифтом. Серийный номер? Не может быть...