Разгадка «Тайны Эдвина Друда» - [4]

Не желая быть навязанной Эдвину насильно родительской волей, Роза одновременно избегает считаться инициатором разрыва помолвки. То есть, хотя она в реальности и является этим инициатором (т. к. Эдвин, хоть и без особой радости, но собирается таки жениться), Роза хочет, чтобы всё выглядело так, как будто Роза пошла навстречу невысказанному желанию разрыва самим Эдвином. Роза хочет избежать ответственности за первый шаг.

«И если бы я не заговорила, ты бы сам заговорил со мной, да? Скажи, что это так, сними с меня тяжесть! Я понимаю, так для нас лучше, гораздо лучше, а все-таки мне не хочется, чтобы я одна была причиной!»

Одновременно Роза желает закончить свое двусмысленное положение душевной зависимости от Джаспера, но не в силах открыть свою душу Эдвину, ведь «у столь юного создания, да еще одинокой сиротки, возможна при таких обстоятельствах известная сдержанность, девическая стыдливость, нежелание посвящать посторонних в свои маленькие сердечные тайны».

При этом, будучи не в силах избавиться от направленных на Джаспера любовных фантазий, Роза мечтает, чтобы Эдвин сам догадался о ее состоянии, и сам спас ее от начала отношений с Джаспером.

«Но прежде чем уйти, она подняла к нему широко открытые, умоляющие глаза, словно спрашивая с укором: „Ах! Неужели ты не понимаешь?“ И этот прощальный укоризненный взгляд провожал его, пока он не скрылся из виду.»

Позднее, после исчезновения Друда, когда уроки музыки и всякие контакты с Джаспером у Розы прекратятся, в полном соответствии с пословицей «с глаз долой — из сердца вон» Роза почти целиком освободится от псевдо-влюбленности в Джаспера. Настолько, что даже осмелится ему возражать:

«— Да, — отвечает Роза, внезапно набравшись храбрости. — И вежливость исходила от моего опекуна, а не от меня. Я просто сказала ему, что не хочу больше брать у вас уроки и ничто не заставит меня изменить это решение.

— Вы и сейчас тех же мыслей?

— Да, сэр. — И, пожалуйста, больше меня не расспрашивайте. Я не буду отвечать. Это по крайней мере в моей власти.

Она так хорошо знает, что он в эту минуту пожирает ее глазами, любуется ее гневом и живостью, вызванной гневом, что мужество ее гаснет, едва народившись, и снова она борется с ужасным чувством стыда, унижения и страха — как в тот вечер у фортепиано.»

Заметим, что Диккенс описывает Джаспера не прямо, а через призму восприятия Розы. Любуется ли он в действительности ее гневом и живостью — нам не известно. Роза борется с чувством стыда — за свои фантазии о Джаспере, с чувством униженности — из-за неподобающих мыслей, с чувством страха — вдруг ее истинные мысли станут заметны всем и она будет опозорена.

«Роза спрашивала себя: „Неужели я такая дурная, что выдумала гнусность, которой никто другой и вообразить не может? — Она вступала в спор сама с собой: — Может быть, эта мысль зародилась во мне потому, что я еще раньше его ненавидела? И если так, то разве это не доказывает ее ошибочность? — Она уговаривала себя: — Да зачем ему было делать то, в чем я его обвиняю? — Она стыдилась ответить: — Чтобы завладеть мною!“ И закрывала лицо руками, как будто даже тень столь тщеславной мысли делала и ее преступницей.»

Заметим — тщеславной мысли. Никакой другой причины поведения Джаспера она и представить не может. Или не хочет.

Однако, фантазии — это одно, это стыдно и приятно, но воплощения этих фантазий в жизнь Роза никак не хочет. «Признание» Джаспера, несмотря на весь использованный им книжно-романтический лексикон, оказалось для Розы грубым и неприятным, она почувствовала его лживость (и, отметим, сам Диккенс говорит авторским текстом, что «признание» Джаспера — «грубая ложь, звучащая, однако, так правдиво»). Столкновения с реальной жизнью Роза не выдержала и прибегла к единственному доступному ей средству — к бегству. Джаспер, оказавшийся таким мерзавцем, выкинут теперь из ее сердца и фантазий полностью.

Но «свято место пусто не бывает» и, не пройдет и месяца, как Роза найдет себе новый предмет для фантазий и упований (заметим, первый попавшийся) — красавца Тартара. Он так галантен, так интересен, и он, лейтенант флота и обеспеченный человек, он может составить неплохую партию для сиротки Розы.

Бедный «умерший» Эдвин Друд теперь полностью забыт. Да, сердце красавицы Розы — это не любящее и верное сердце Джаспера.

Итак, из вышесказанного мы видим, что у Джаспера не было никакой причины убивать Друда. Он не пылал страстью к Розе Баттон, что бы она себе не воображала. Джаспер был верен покойной Этелинде. Более того, он действительно любил своего племянника, беспокоился о его счастье в браке, тяжело переживал его «гибель», до изнеможения искал его мертвое тело, а позднее поклялся положить жизнь на поиски его убийцы. Единственный его недостаток — пристрастие к опиуму, и, через это, повышенная нервность и склонность к навязчивым мыслям.

Правда, Диккенс описывает еще несколько странных поступков Джаспера, которые обычно трактуются как подготовка к убийству Друда, но, как мы увидим позднее, Диккенс специально наводит читателя на такие мысли.

В действительности же, Эдвин Друд —