Разгадка «Тайны Эдвина Друда» - [2]

«Это — путешествие. Трудное и опасное путешествие. Вот о чем я все время думал. Рискованное, опасное путешествие. Над безднами, где один неверный шаг — и ты погиб!»

Тогда-то Джаспер, в поисках утешения от несчастной любви и для забытья, и пристрастился к опиуму. Курил он опиум в притоне старухи по прозвищу «Матросская Салли».

«— Много я тебе трубочек изготовила с тех пор, как ты сюда в первый раз пришел, а, дружочек?

— Много.

— Ты ведь совсем новичком был, когда в первый раз пришел?

— Да. Тогда меня сразу смаривало.

— Ну а потом молодчиной стал. Теперь можешь вровень идти с самым лучшим курильщиком.

— Или с самым худшим.

— Сейчас будет готово. А какой ты певец был, в начале-то! Свесишь, бывало, головку, да и поешь как птичка.»

Позднее, когда Джаспер стал «петь птичкой» в церковном хоре, он не мог уже так свободно посещать Лондон и курильню опиума, так как ему приходилось всякий раз отпрашиваться у настоятеля (службы в соборе проходят трижды в день, и всякий раз требуются певчие). Тогда он завел себе собственный запас зелья и стал курить дома.

Так прошло шесть лет. От «слабости печени» умерла Этелинда Сапси, любовь Джаспера. Ночью, после похорон, Джаспер пришел на ее свежую могилу и дал волю отчаянию. Его плач, похожий на вой, и слышал в крипте пьяный Дредлс.

Через год, в следующий, закончившийся исчезновением Друда, сочельник Джаспер наденет в память Этелинды траур — черный шелковый шарф. Большего он не может себе позволить, ни теперь, ни тогда.

Употребление опиума требовало тайны и изрядно подорвало его здоровье, он стал нервным и поневоле замкнутым, нелюдимым человеком. Единственным человеком, к которому он питал приязнь и даже родственную любовь, был его племянник Эдвин Друд, гостивший у него наездами, по неделе через три месяца.

Отношения Джаспера к Эдвину подаются в романе через описание их автором, Чарльзом Диккенсом, а, по законам литературы, не верить авторским словам мы не имеем права.

«Этот пристальный, остро внимательный взгляд, это выражение жадной, требовательной, настороженной и вместе с тем бесконечно нежной привязанности всякий раз появляется на лице Джаспера, когда оно обращено к гостю. И взгляд Джаспера при этом никогда не бывает рассеянным; глаза его прямо-таки впиваются в лицо Эдвина.»

«С этими словами юноша — он и в самом деле еще юноша, почти мальчик — кладет руку на плечо Джаспера, а тот дружески и весело кладет ему на плечо свою, и, так, обнявшись, они входят в столовую.»

«— Посмотрите на него! — с восхищением и нежностью, но и с добродушной насмешкой восклицает Джаспер, протягивая руку к Эдвину; он и любуется им и слегка над ним подтрунивает.»

То есть, Эдвин Друд — «свет в окошке» для Джека Джаспера, и он искренне любит его, желает ему счастья, прежде всего — в скором браке.

Какое же отношение у Джаспера к Розе Баттон, невесте Эдвина? Хорошее, именно как к невесте любимого племянника. Но не более того. Вспомним, что сердце Джаспера занято любовью к покойной Этелинде. По большому счету, девочка ему безразлична. Он несколько месяцев раз в неделю дает ей уроки музыки (то есть, они видятся крайне редко и коротко) и даже не знает, когда у нее день рождения.

«— Ах, Джек, молодчинище! — восклицает юноша, хлопая в ладоши. — Но послушай, скажи-ка мне: чей сегодня день рождения?

— Не твой, насколько я знаю, — отвечает тот после минутного раздумья.

— Не мой, насколько ты знаешь? Да уж, конечно, не мой, я, представь себе, тоже это знаю. Кискин, вот чей!»

Тот факт, что Эдвин должен жениться на Розе, Джаспер вполне одобряет. Вдобавок, это ведь будет исполнением воли отца Эдвина — зятя Джаспера.

«Одним словом, Джек, как в той песенке, которую, помнишь, я несколько вольно цитировал за обедом (а кто же лучше знает старинные песни, чем ты!) — „я буду петь, жена плясать и жизнь в веселье протекать“. В том, что Киска — красавица, нет сомнений, а когда она станет еще и послушной — слышите, мисс Дерзилка? — он снова обращается к наброску над камином, — тогда я сожгу этот смешной портрет и напишу для твоего учителя музыки другой!

Пока Эдвин говорит, мистер Джаспер, подпершись рукой, с задумчиво благосклонным видом смотрит на него, внимательно следя за каждым его жестом, вслушиваясь в каждую его интонацию. Даже когда Эдвин умолк, мистер Джаспер продолжает сидеть в той же позе, словно зачарованный; кажется, он не в силах оторвать взгляд от этого оживленного юношеского лица, которое так любит.»

Одобряет, но с одним условием — что это будет брак по любви. Браки по расчету (или только по воле родителей, без любви) Джаспер ненавидит и искренне не желает для своего племянника такой участи — быть в браке несчастным и, возможно, даже умереть, как это случилось с Этелиндой Сапси. В браке без горячей взаимной любви (и только по принуждению) он видит опасность для Эдвина. А бесшабашный Эдвин такими своими замечаниями, как «Итак, за Киску, Джек, и чтобы их было еще много, много! То есть дней ее рождения, я хочу сказать» или «Думаешь, это приятно — сознавать, что тебя силком навязали девушке, которая этого, может быть, вовсе не хочет! А ей приятно, что ли, сознавать, что ее навязали кому-то, может быть, против его желания?»