Разделённые вихрем судьбы - [63]

— Это, конечно, не мое дело, но все-таки, ты никогда не думал вернуться в какой-нибудь оронский город, осесть? — спросила Шеба. Не столь из любопытства, сколь потому, что длительное молчание уже порядком утомило.

Сардон поднял взгляд на свою спутницу. Усмехнулся негромко.

— А что бы я там стал делать? Торговец из меня никудышный, лекарь — тоже. Разве что трактир свой где-нибудь открыть… Вот только на него нужно средств иметь достаточно, а у меня столько нет, — пожал плечами он.

— Ты же вроде вор, — слегка удивилась девушка. — Вот и поставь себе цель — набрать состояние, да и открыть свое дело.

— Это только на словах так легко. Деньги хранить где-то надо, да и когда в город приезжает незнакомый человек и, скажем, открывает где-нибудь свой трактир, появляется всяко много ненужных слухов. А откуда родом, где средства взял. Нет, это уж слишком. Не люблю быть на слуху.

— Поговорят, да и оставят. Обсуждают всех новых. Всегда, — потянулась Шеба, устраиваясь поудобнее на сухом плаще. Подпихнув под голову свой мешок, девушка расслабилась и прислонилась к нему спиной. Неприятно про себя отметила, что рукам хочется размяться после довольно длительного перерыва. Последний раз ее тело получало хорошую физическую выкладку, когда они вместе с варварами выслеживали посланников Заката. С того момента прошло уже довольно много времени.

— Устроился бы в охрану, в стражу какую-нибудь, — предложила Шеба, глядя на макушки невысоких липок, порослью гнездившихся неподалеку.

— Вот уж нет. В войска меня как-то не тянет. Сказать по правде, я вообще предпочел бы сторониться всех этих войн и разборок. Нет, конечно, какая-то потасовка для меня не станет проблемой. Но ведь это лишь мелочи жизни, — развел руками Сардон. — Другое дело — оказаться в большой битве. Даже и не такой, как с варварами, — перехватил он взгляд наемницы, который обещал очередную колкость. — Я думаю про сражение, где сходятся армии. Это… страшно.

Шеба в душе соглашалась со своим спутником. Ей и самой ни за что не хотелось бы оказаться втянутой в какую-нибудь войну. Так уж вышло, что уход из Твердыни Заката повлек за собой погоню. Останься она тогда, и, скорее всего, ее сестрам сейчас не пришлось бы скрываться. Но всю жизнь просидеть взаперти под постоянным присмотром отца, который все еще не может простить себя за собственные ошибки… Нет, это было выше ее. Не то чтобы Шеба ненавидела его. Вовсе нет, просто он должен понять, что не сможет ее удержать подле себя навсегда. И тем более — такими способами, какими он это делает.

Девушка вздохнула. И вдруг неожиданно ощутила на своей шее нечто прохладное и скользкое. Еще тело не успело отреагировать, а разум уже понял, что случилось. Нечто холодное сжало ее железной хваткой так сильно, что наемница не смогла произнести ни звука. Воздух отказался идти в легкие. Наемница ощущала, как сжималась хватка мертвенно-бледной руки. Да, это была именно рука, неожиданно появившаяся из-под земли.

Наемница попыталась освободиться руками, но цепкие пальцы, словно каменные, сдавливали шею все сильнее. Из последних сил Шеба дотянулась до кинжала на поясе.

В этот миг перед глазами появился Сардон с большой дубиной. Замахнувшись, он со всей силы ударил по мертвецкой руке. Раздался неприятный хруст, и девушка почувствовала, как холодные пальцы исчезли с ее шеи. Рядом что-то бухнулось в кусты.

— Ты как, жива? — помог подняться Шебе ее спутник. Перед глазами все немного расплывалось. Дышать было больно, и на коже ощущались синяки от мертвенной хватки.

— С… спасибо, — смогла выговорить сквозь сбивчивое дыхание девушка.

— Что это за… — но договорить Сардон не успел, поскольку в том месте, где только что из-под земли появилась рука, нечто зашевелилось. Трава задрожала, точно под порывистым ветром. Земля затряслась, и вслед за обрубком руки появилось потемневшее, закутанное в полусгнившее тряпье тело. В ноздри ударил резкий запах тлена.

Не дожидаясь, пока оживший мертвец полностью выберется, Сардон оттолкнул в сторону Шебу, которая еще так и не пришла в себя, и с размаху ударил своей дубиной. Раздался хруст костей, однако существо продолжало разрывать землю вокруг себя, пытаясь освободиться. В сторону Сардона повернулась голова и воззрилась пустыми глазницами. Лицо, когда-то принадлежавшее человеку, уже начало подвергаться гниению и от этого выглядело омерзительно. Рот, полный земли и червей, открылся в подобии жуткой усмешки. Раздалось приглушенное шипение — все, что могло выдавить из себя наполовину истлевшее горло.

— Бей его уже, что смотришь! — попыталась выкрикнуть Шеба сквозь сдавливающий легкие кашель. Сардон кивнул и, размахнувшись в очередной раз, опустил на тварь свое грозное орудие. Раздался хруст ломающейся шеи, и голова мертвеца неестественно склонилась на бок. Однако единственная уцелевшая рука все так же продолжала бешено скрести землю, вырывая ее клоками глины и травы с корнями.

Сардон ударил еще несколько раз, стараясь раздробить проступающие кости скелета ожившего мертвеца. Но тварь все равно продолжала шевелиться, издавая шипение.

— Нет, отойди — этим с ним не справишься, — сказала Шеба, хватая свой заплечный мешок. Первичный шок уже прошел, и теперь девушка полностью овладела собой. Перед ней был зомби — ожившее тело мертвого человека, подчиняющееся злой воле неведомой магии. Этим созданием владело только одно чувство — жажда уничтожения всего живого. Осознание, что нужно делать, пришло само собой. Выхватив из сумки флягу, Шеба откупорила ее и брызнула водой на ожившего мертвеца.