Раздать сценарий - [197]

— М-м-ма-ма, — тоненько позвал Селенаб.

Но мама не отвечала. Она лежала и не шевелилась.

— Мамулечка-а-а-а, — взвыл он еще раз. — Тебе больно, мам?

Ответа не было. Фрил вырвал руку и проворно залез на стол. Младший брат плакал. Он взял Алнису за голову и повернул к себе. Потревоженные артерии извергли новую порцию крови, а изо рта матери вырвался странный хрипящий звук.

— Что они с тобой сделали, мама? — молвил Селенаб.

— А-а-а-а! — закричал Фрил и, не удержавшись, упал на пол, прямо в алую лужу…

Интерлюдия 11. Департ Таклам

— Дела… — задумчиво промолвил бел Таклам, почесывая подбородок. — Давай по новой с того момента, как он упал.

Маг повиновался раз пятидесятый, и не сказать, что неохотно — ему было интересно не меньше, чем всем собравшимся. Из курсов Академии ничего не вспоминалось, ничего из ранее услышанных рассказов о всяких диковинностях ни на флан не совпадали или не были хоть сколько-нибудь близки к увиденному.

— Ситуация и вправду тупиковая. Впервые вижу подобное. — Департ нехотя повернулся к обслуживающему ингиарию магу и небрежно спросил: — Ну а ты что скажешь?

— Непонятная вещь, бел Таклам. Мне неведомо это приспособление. Не исключаю, что оно может быть опасно.

«Правда? Оно пришлепнуло человека, а ты подозреваешь, что оно опасно? Какой ты догадливый!» — с ненавистью думал Окро.

— Плохо, что она звука не передает… Посмотри, как все они дернулись!

— Я же говорю, там такой хлопок был, что просто страсть! — вмешался Керт.

— Вот что, давайте-ка разбредайтесь. Будем принимать решение и определять дальнейшую судьбу. Ингиарию оставь мне, маг!

Тот насупился и сделал движение, будто обнимает за шею кого-то высокого. Изображение свернулось, и в воздухе остался висеть маленький прозрачный, чуть с желтизной, шарик. Ладонь мага звонко впечаталась в ингиарию и вложила ее в руку департа.

Маг и Чагга встали и, откланявшись, удалились. Кузнец задержался.

— Что еще? — поднял бровь чиновник. Никак его не оставят в покое. И это после приказа выйти!

— Это, бел Таклам… — Керт принялся мять низ рубашки, подбирая слова, — я хотел… Я думал, быть может… Все-таки ингиария…

— Чего?

— Ну, я к тому, что я, вроде как, ну, помог что ли… Поспособствовал… — и почему он не может сказать то, что задумал? Почему сейчас стоит и что-то неразборчиво бурчит? Скажи как есть! — Может… Может я смогу рассчитывать на поддержку? Вроде как ответ на мое заявление об убийстве, да.

Скольких трудов стоило департу сдержаться и не позвать стражу! Сколько сил ушло на то, чтобы не ринуться на этого слабоумного, оказавшегося, кроме всего прочего, невероятно заносчивым и наглым.

— И что же тебе за поддержка нужна?

Просящий собрался с духом, вдохнул и на одном дыхании выпалил:

— Вступить в цех!

Окро не поверил своим ушам. Ужель деревенщины настолько глупы, что не знают ни рамок приличия, ни чувства меры… Да он же не выживет с таким подходом к жизни! Как при его мозгах у него возникла идея перебраться в город? Каким чудом он умудрился прожить месяц во второй столице королевства?! Феномен!

— Ты пришел ко мне как порядочный горожанин, если мне не изменяет память? Клятвенно заверял, что делаешь все ради благого дела, лишь бы городу хорошо, а что на деле? Все ради собственной выгоды! Так, может, то был твой пособник, а запись — лишь повод прийти сюда и осуществить прошение? Откуда бы ингиарии взяться в таком захудалом месте? — с каждой фразой Керту становилось все хуже, он побелел, руки его взмокли, а сам он тотчас захотел сбежать из кабинета. Он пожалел о том, что явился сюда. — Быть под моим патронажем — смелое желание. Боюсь, оно неосуществимо. Зачем брать тебя к себе под крыло, раз ты так красиво рассказал, что собираешься покорить весь цех, а тут вдруг не уверен? Нет уж. Смотрю, ты быстро расслабляешься. Вот тебе и стимул: добивайся-ка ты, друг мой мастер, всего сам. А теперь пшел отсюда! Файя!

— Да, бел департ Таклам?

— Проследи, чтобы этого наглеца больше никогда здесь не было! Совсем ошалели…

— Слушаюсь.

— Все, иди. — Девушка развернулась и сделала шаг по направлению к выходу. Хотя нет, постой, — передумал департ. — Прикрой-ка дверь… Ага, умничка. А теперь иди сюда.

Файя повиновалась и подошла почти вплотную. Она до мельчайших оттенков знала его тон, его взгляд и настроение. А еще она знала, что провинилась. Бел Таклам взял ее за подбородок и медленно, как ребенку, проговорил:

— Сегодня ты меня разочаровала, Файя. Скажи мне, разве ты первый раз сталкиваешься с членами цеха? Разве не выучила всех в лицо? Или тебе в диковинку слышать, что следует потребовать с них документ, удостоверяющий положение, или хотя бы татуировку?

Он навис над ней, огромный, лобастый, с глубоко посаженными глазами и расплюснутым носом. Что она ему скажет? Что гильдия кузнецов бывает тут чуть ли не ежедневно и чувствует себя как дома? Пару раз Файя не пускала, так потом столько проблем навалилось на нее, что она не знала, как быть. А этот… Девушка просто почувствовала. И почувствовала не столько то, что он член гильдии, а то, что его надо пропустить.

— Я виновата… — пролепетала Файя, предвкушая не самые лучшие минуты. И ничего не сделать.