Раздать сценарий - [176]
На своем печальном опыте — беззаветно спонтанном и, можно сказать, случайном — я набрел на интересные догадки, простые с одной стороны, и призванные служить вечными догмами с другой: магия Крови, во-первых, нестабильна, во-вторых, не рекомендуется к изучению людям, страдающим сердечными заболеваниями, сопровождаемыми аритмией и приходящей тахикардией. В-третьих, она опасна для людей пожилого возраста… И вправду, столкнувшись с учащением пульса при ткани заклинания, мое тело стало подобно котлу, а изливаемая кровь — кипящей смоле. Данный случай привел к трагичным последствиям без вмешательства со стороны мага, то бишь меня. И тут возникают два вопроса:
1. Следует ли бросать практику „красной“ магии на определенном этапе своей жизни? Например, при достижении возрастного порога, влекущего ухудшение здоровья; возможно, следует прекратить использование данного вида магии в связи с увяданием психического состояния и регулярными подрывами психики? Но здесь уместно обратиться ко второму вопросу.
2. Так ли плохи амбиции, стремления, настроение и надуманные порывы ярости, всплески адреналина и норадреналина, если они могут привести к повышению эффективности творимых заклинания на несколько порядков? Двоякое мнение, тема обсуждения которого может излиться в не один философский трактат, однако…»
Чтение прервал мрачный голос.
— Теперь мне придется вас убить, — каждое слово прозвенело как разбившееся стекло. А осколки вонзились в кожу неприятной смесью злобы, разочарования и укора.
Лейн Йесдум стоял на середине лестницы, держа в руках три кружки.
— Хотя нет, подвешу вас к стене, распотрошу и солью кровь в огромное корыто. Потом искупаюсь в нем. И выпью кровь. А итоги эксперимента впишу в свою книгу.
Мы стояли и сверлили друг друга глазами. Боковое зрение заметило шевеление; я догадался, что это Библиотекарь суетливо нащупывает кастеты, готовясь к обороне. Интересно, совладаю ли я с бывалым магом? Боюсь, что вряд ли.
Напряжение нарастало. Словно сам мир в тот миг задержал дыхание — до моего уха не донеслось ни одного звука. Аж вездесущие мухи замерли в ожидании, смиренно сложив тонкие крылышки на мохнатой спинке.
Глаза Йесдума напоминали колодцы, наполненные отнюдь не водой. Тогда это были глубочайшие резервуары с красной жидкостью. Или два закатных солнца. Так же шустро, как и возник, этот морок спал, рассредоточив мое внимание на глазах. Вместо ужасного лика я увидел прорезанное морщинами лицо и улыбающийся рот. Издав утробный смех, старик забрался по ступеням до конца и поставил кружки.
— Ладно, не серчайте. Старик совсем отвык от чувства юмора. Не на ком, знаете ли, тренироваться. А без регулярной практики любое мастерство становится все хуже, — добродушно проговорил он, усаживаясь.
Мы проследовали к столу. Я еще не отошел от легкого стресса, отчего моя походка выглядела нелепо из-за напряженных мышц…
… — Ну все, светские беседы хороши, но только если знаешь, что ими все и ограничится. Я вижу, что вы пришли не за этим, посему не буду отнимать ваше время и разбазаривать его на пустяки. Слушаю вас, — он откинулся на спинку и сложил вместе кончики пальцев рук, демонстрируя полное спокойствие и лучась не гостеприимностью как раньше, а готовностью к обсуждению деловых переговоров.
Теперь перед нами не радушный хозяин. Напротив — сама важность, деликатно скрывающая свое превосходство. Он едва ли не с необходимостью принимает посетителей, кои посмели отвлечь его от чего-то важного. Я придвинулся поближе и облокотил руки на поверхность стола. Прокашлялся и заговорил, отринув увиливания и уловки:
— Уверен, вам известна тема нашей беседы.
Зачем юлить, если имеешь дело с таким собеседником?
Лейн кивнул.
— Более того, для вас не секрет, будем уж до конца откровенны, мнение некоторой части тихолесцев. Не большинство, но много людей считают пропажи сограждан последствием ваших деяний, лейн Йесдум.
— Да, откровенность я поощряю. Вы правы, молодые белы, я знаком с мнением народа.
— И что думаете по этому поводу? — задал вопрос Макс, неохотно поддерживающий разговор. Его можно понять.
— Я думаю, что здешние жители — глупцы, — с покровительственной улыбкой изрек маг крови. — Посудите сами: я живу здесь чуть менее пятнадцати лет, а как пошла череда пропаж — шишки начинают падать на мою седую лысеющую голову. Не очень честно. Если взять во внимание факт, что точку отсчета можно начать с момента переезда в Тихие Леса двух братьев, то обвинения, мягко скажем, несколько необоснованы и выглядят больше надуманными суевериями и страхами, нежели аргументированными предположениями. При таких условиях меня можно обвинить в неурожае, в гибели скотины или пожаре. Чего уж нет, раз я маг и владею тайными знаниями?
— То есть вы считаете, что вашей вины здесь нет и все дело в братьях? — предположил я.
— Пф-ф, вовсе я так не считаю, — отрезал маг.
— Что нет вашей вины? — уточнил я.
— Что виновны братья, — поправил лейн.
Для меня это стало неожиданным. Я-то уж подумал, что стороны будут проклинать и обвинять друг друга, сбрасывая всю вину на «конкурента». Подобное признание стало сюрпризом. Но в куда больший шок меня повергла его реплика:
Боевое фэнтези. // Его зовут Сарпий. Он - адепт Ордена Переписчиков, меняющий суть вещей для поддержания Равновесия. По воле судьбы Сарпий высвобождает из заточения темную силу ша-эну, и та вселяется в Переписчика. Не остается другого выхода, кроме как отправиться к тем, кто способен открывать врата в другие миры - Проводникам, - чтобы принести себя в жертву, ведь только покончив с собой, можно избавиться от ша-эны и уберечь мир от разрушения. Путь преграждают армии королевств, собратья по Ордену предают его, император крупнейших земель собирает войско для атаки на Переписчика.
Саша даже подумать не мог, что очередное лето в деревне выдастся таким странным - жителей как подменили, на их лицах появились тени, и по ночам со стороны железнодорожной станции доносятся нечеловеческие вопли. А потом тебе заявляют, что ты - Хранитель Грез, и ты должен защищать родную деревню от атак Едоков, которые пожирают мечты людей. Ко всему этому готовится Вторжение, и Саша, еще не успевший толком познать магическое мастерство, понимает, где оно произойдет.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.