Разбойники Рэттлборджа - [13]
Уолтер не понимает совета скрытой в тенях хозяйки.
УОЛТЕР. Простите?
СИНДИ (ВПЗ). Плевательница. Пойди и загляни.
Уолтер смотрит на толстую плевательницу на дальнем конце стойки; она лежит на покрытом опилками полу, как коренастый коротышка.
Уолтер сторожко подходит к плевательнице. Заглядывает.
Покрытая ихором табака и прочей вязкой гадости, там лежит кукла, которую он сделал по и для Синди.
СИНДИ (ВПЗ) (продолжает). Думала, тебе стоит знать об этом, пока ты не сделал новую.
Уолтер вглядывается в тени с мрачным видом.
УОЛТЕР. Я две недели мастерил эту миниатюру, которая теперь осквернена, опорочена, запятнана слюной негодяев.
Синди выходит из теней и смотрит на коротышку.
СИНДИ. Думаешь, большие слова сделают больше тебя самого? А?
Уолтер открывает рот, чтобы ответить, но слова не идут ему на ум.
СИНДИ (продолжает). Я не хотела быть жестокой, но видит бог, не знаю, что еще сделать, чтобы ты отвязался. Ты прицепился через неделю, как моего мужа схоронили, и теперь я даже удивляюсь, как же ты выдержал неделю. Боже, да только вчера ты сам сказал «Ты больше меня не увидишь», и вот глядите-ка — вот он ты, очень даже видимый.
Взгляд Уолтера становится холодным и пронизывающим.
УОЛТЕР. Делай, что хочешь, в оставшиеся тебе три года.
СИНДИ. Три года?
УОЛТЕР. Я вижу по морщинам на твоем лице, окружности лодыжек, вялости волос и эластичности десен, что твоя красота начнет вырождаться через три года, начиная с сего дня, и весьма быстро.
СИНДИ. Вот значит как?
УОЛТЕР. Как выглядела твоя мать, когда ей было на три года больше, чем тебе сейчас?
Глаза Синди сужаются в неприкрытом презрении.
СИНДИ. Проваливай.
Уолтер беспечно разворачивается и выходит из Салуна.
Синди смотрит на себя в зеркало за баром. Касается кожи у глаз.
Над городом скапливается серая масса бури.
Пикман ведет ЗАКЛЮЧЕННОГО в наручниках в городскую тюрьму.
В САМОМ КОНЦЕ УЛИЦЫ — ДАЛЬШЕ, ЧЕМ В ТРИДЦАТИ МЕТРАХ –
Пикман видит, как по улице бежит его жена.
У Валери в руках коричневый пакет, и она, очевидно, торопится перегнать бурю.
Пикман открывает рот, чтобы позвать, но, глянув на Заключенного, который у него под арестом, решает не отвлекать ее внимания.
ЗАКЛЮЧЕННЫЙ. Вы всегда на нас косо глядели, шериф. На меня и братишку моего. Вы против нас настроены, вот что.
ПИКМАН. Я не беседую с заключенными. Заткнись.
Пикман наблюдает, как Валери исчезает на грязной дороге за «Ювелирными Изделиями МакДонелли».
Пикман выходит из тюрьмы. Смотрит на небо.
Серые облака становятся черными.
Манго в коричневом костюме, коричневом котелке и рубашке цвета манго подходит к шерифу.
МАНГО. Похоже, там зависла могучая буря, шериф.
Пикман кивает.
МАНГО (продолжает). Словно глаз великана, а?
Пикман кивает.
Помощник Куперсон и помощник Бартли стоят у отеля. Куперсон читает карманную Библию; Бартли ковыряется в широких зубах щепкой, глядя на собирающиеся тучи над головой.
Пикман неспешно прогуливается к ним. Они кивают в знак приветствия.
Пикман зажигает спичку о каблук.
Одинокая капля КАПАЕТ на зажженную спичку, загасив ее с ШИПЕНИЕМ.
Губерт выходит из лавки. Захлопывает за собой дверь.
Огромными узловатыми пальцами Губерт извлекает медный ключ, лижет и вставляет в верхний замок. Поворачивает. ЩЕЛК.
Две капли падают на красную плешь Губерта. КАП, КАП.
Братья Гули идут шеренгой по улице.
В правых руках у них трости. На каждого падает капля. КАП. КАП. КАП.
Парикмахерская только что закрылась. Парикмахер-богомол смотрит на темный сонм туч в небе. В руках у него торт со взбитыми сливками.
Четыре капли КАП, КАП, КАП, КАПАЮТ на пенную глазурь, покрывающую кондитерское изделие, оставляя в море замороженных белых волн маленькие кратеры.
Грант и Донна Тайлор Вторые стоят на переднем дворе своего красивого узкого и высокого дома, глядя на небо.
Грант раскрывает зонтик с ЩЕЛЧКОМ и укрывает жену от пяти падающих капель: КАП, КАП, КАП, КАП, КАП.
Мэр Хоган и Дуган едут на ПЫХТЯЩЕЙ, ЧИХАЮЩЕЙ машине по грязной дорожке, что ведет к главному входу широкого, богатого трехэтажного дома мэра. Капли падают на лоб Хогана, очки и зажженную сигару, как и на сигару и часы Дугана.
КАП, КАП, КАП, КАП-ВШШ, КАП-ВШШ, КАП.
Валери Пикман с коричневым пакетом, который мы видели ранее, бежит по тропинке из цветной гальки, мимо цветочного сада, к парадному особняка Бинфри. За ней дождь бьет по гальке: КАП, КАП, КАП, КАП, КАП, КАП, КАП.
Алисия Бинфри выглядывает в огромное окно, занимающее всю заднюю стену гостиной и выходящее на зеленый лабиринт.
Дождь бьет по окну: КАП, КАП, КАП, КАП, КАП, КАП, КАП, КАП.
Синди стоит перед своим заведением, морща нос. Дождь бьет по навесу, под которым она стоит: КАП, КАП, КАП, КАП, КАП, КАП, КАП, КАП, КАП. Она качает головой, поворачивается и вешает на дверь знак «ЗАКРЫТО».
Перед вами – жесточайший триллер десятилетия, роман-парадокс об изнанке Америки. Леонардо Ди Каприо собирается продюсировать его экранизацию, застолбив одну из главных ролей. Впрочем, в картину явно не смогут поместить многое из того, что вы здесь прочтете. Еще одну книгу Залера планирует перенести на экран Ридли Скотт, основатель знаменитых франшиз «Чужие» и «Бегущий по лезвию». «Ржавый пояс», штат Миссури, город Виктори – одна из самых жутких дыр Соединенных Штатов. Сюда, в промерзшую столицу отбросов, отправлен из солнечной Аризоны прогневавший начальство детектив Жюль Беттингер.
«Невероятный эффект присутствия». Курт Рассел «Книга, сравнимая с «Джанго освобожденным» Тарантино». Booklist От постановщика нашумевших картин «Костяной томагавк» с Куртом Расселом и «Закатать в асфальт» с Мелом Гибсоном. Роман, стирающий грань между прозой и кинематографом. Дикий вестерн-триллер. Уникальная смесь атмосферы произведений великого Кормака Маккарти и фильмов Тарантино и Родригеса. Готовится экранизация: с текстом работает сценарист культовых сериалов «Остаться в живых» и «Сорвиголова», а в режиссерское кресло сядет маэстро Ридли Скотт, создатель всемирно известных франшиз «Чужие» и «Бегущий по лезвию». Нью-Мексико, 1902 год.
Logline: История о том, как «мистический тандем» — Живая Книга и Её Хранитель, дали ГГ Андрею власть и деньги, в результате чего Андрей заелся, потеряв любимую девушку и двух верных друзей… но после «мистический тандем» закономерно сделал подставу, мысля забрать душу Андрея в пользу дьявола, и только верная дружба и любовь помогли этого избежать…По повести А. Ангелова «Неразменный рубль».
Во время Великой Отечественной глубоко в тылу страны, на берегу Сыр-Дарьи женщины, инвалиды, старики добывают соль. Старик и трое подростков должны сплавить добытую соль и лес в плотах вниз по весенней разбушевавшейся реке: «Казахстан — фронту!».
Проблемы развития виноградарства в одном отдельно взятом колхозе Азербайджанской ССР как зеркало планово-экономической и социальной политики СССР в эпоху позднего застоя.
Несколько дней повседневного быта посёлка в Советской Литве: доктор лечит больного старика, к родителям из столицы приезжает прославившийся сын, председатель празднует день рождения, жена уходит от мужа — из всего этого складывается обычная, простая, единственная, бесценная жизнь. А маленькие праздники — они продлевают ее!
Высоко в горах Киргизии возводится плотина для водохранилища. Строители намерены применить направленный взрыв, чтобы перекрыть русло горной породой. Но молодой местный ученый возражает: здесь взрывать скалы неразумно. И не только потому, что могут пострадать поселения, сотнями лет стоящие в этих горах…
![Неспортивная история [Сценарий, использовавшийся в фильме «Куколка»]](/storage/book-covers/1b/1b54576a5bd3c56d09e319d24558636e78232204.jpg)
Сценарий «Неспортивная история» единственный раз публиковался в журнале «Киносценарии» № 1 за 1987 г. Позже именно он послужит основой к скандальному фильму «Куколка» Исаака Фридберга.«…скажу сразу — повести „Неспортивная истрия“ не существует! Был сценарий, опубликованный в киноальманахе „Киносценарии“ за 1987 год. И всё!.. Сценарий и фильм — разные вещи! Не могу ответить на многие вопросы — „было“ там что-то у училки, „не было“…Какой конец у фильма?.. Задайте-ка эти вопросы режиссёру-постановщику! Моему любимому Исааку Шаевичу Фридбергу! Он существенно поработал над сценарием.»Игорь Агеев.