Разборки в Токио - [2]
— Вы назвали мою жену ослицей?
Я выхватил у него свиток. Точно — ослица. Я представления не имел, какой иероглиф пытался написать, но, думаю, вмешалось сакэ. Если вдуматься, жена Бхуто и впрямь напоминает ослицу. Но сейчас не время для таких признаний.
Я схватил кисточку и серией отчаянных мазков переделал стихотворение. Угомонившись, я вернул свиток Бхуто.
— Серафим, — прочитал он вслух. — Вот теперь лучше.
Пока Бхуто читал, я быстренько допил пиво. Когда он закончил, взгляд его излучал глубокомысленное спокойствие — такое наступает только у монахов после десятилетий абсолютного немыслия, или у постоянных читателей моей колонки в «Молодежи Азии».
— Ну, и каков вердикт? — спросил я.
— Чака-сама, — ответил он, стараясь подавить слезы. — Это так совершенно, так прекрасно. Моя жена… она никогда не поверит, что я способен на такие… такие чувства.
— Ерунда, — я передал ему кисточку. — Поставь печать. — и ободряюще ему кивнул. Он тиснул свою печать под стихотворением. Затем ловко скатал свитки и поспешно отнес их в офис, словно боясь, что я передумаю. Вернувшись за стойку, он отвесил глубокий поклон, какой обычно приберегают для пра-пра-прадедов.
— Я навсегда ваш должник, — сказал мне Хиро Бхуто. — Если что, я сразу…
— Забудь, Бхуто. — оборвал я, как это принято в японо-американских отношениях. — Ты мой друг в этой странной стране и это само по себе награда. — Довольно глупое выступление: у меня сотни друзей-японцев в любых кругах, а страна — не страннее пары кроссовок. Но Хиро Бхуто мне нравился, так что ответ достойный. Бхуто налил мне еще светлого пива «Кирин», а затем поспешил к другому клиенту, который только что вошел в бар.
И тут я увидел ее.
Не знаю, долго ли стояла она в дверях, покачиваясь и стараясь не упасть. Заметив мой пристальный взгляд, она попыталась ответить мне тем же, но без толку. Ее волосы мокрыми прядями липли к лицу, по всему рту размазалась губная помада. Она походила на циркового клоуна, вынырнувшего из какого-то первобытного болота. Но я сразу понял, что скрывается под этим обличьем.
Она была гейша.
Хиро Бхуто заметил, что я на нее смотрю.
— Не общайтесь с ней, — сказал он мне, подавая клиенту пиво. — Она баламутка.
Я его проигнорировал. Взял свое пиво и направился к ней.
Увидев, что я иду, она умудрилась сфокусировать взгляд где-то в окрестностях меня. Затем попыталась восстановить равновесие, но в итоге снова потянулась к косяку, чтобы опереться. Голова ее запрокинулась — похоже, в прелюдии к рвоте. Затем гейша выпрямилась и даже сумела вымучить гримасу, которую я толковал как улыбку. У нее было всего пять зубов. Два вверху и три внизу. Это напомнило мне Сару. У меня перед глазами все поплыло.
— А где твоя удочка? — хихикнула она.
— Удочка?
— Ты что, не рибак? — На таком диалекте изъясняются только металлурги в Осаке.
— Не рибак — передразнил я. — А ты не рвань подзаборная, которую сюда ветром занесло.
Она залепила мне пощечину.
Замахнувшись во второй раз, она потеряла неустойчивое равновесие и едва не повалилась на пол. Я подхватил ее и тут же подумал: какой идиотизм. Последний раз мне давали пощечину очень давно. Насколько я помню, было так же приятно.
Склонившись над ней, я зашептал как мог трезвее:
— Оставь это для спектакля, куколка ты моя расписная. Ты же не пьяна. Ты просто играешь роль Микуры Сансуто из «Непутевой бабочки». Восемнадцатый век, драматург Накасито. Пощечина, которую ты мне залепила, происходит в третьем акте, когда Микура обнаруживает, что ее муж завел интрижку с артистом кукольного театра. Ты не пьянчужка — ты гейша, и зубы у тебя все целы.
Ее лицо с усилием скривилось в удивленную гримасу. Она была поражена — годы обучения театральному искусству не помогли ей это скрыть. Подмигнув мне, она вернулась в роль Микуры Сансуто, алкоголички средних лет, жены неверного, стареющего гомосексуалиста, торговца черепицей.
— Уууууййй, — взвыла она, чтобы все услышали. — Тасукэтэ,[1] меня сейчас стошнит. — Она ввалилась в дверь и, спотыкаясь, побрела к стойке бара.
— Тикусё![2] — выругался Бхуто. — Отведите ее в туалет, а то она тут наделает делов.
Я подхватил ее, и мы двинулись к туалету, как парочка сиамских близнецов, которые ширнулись транквилизатором. Не знаю, с чего я стал ей подыгрывать. Все же падок я на гейш.
В туалете она тут же выпрямилась и отпихнула меня. Затем прошла к окну и остановилась. Скрестив руки на груди, нетерпеливо на меня взглянула.
— Ну? — сказала она. Я молча смотрел на нее.
— Теперь, я думаю, ты должен открыть окно.
Не тратя слов, я распахнул окно. Она подпрыгнула, схватилась за карниз, гибко и текуче скользнула в проем.
И исчезла. Совсем, будто тут ее и не было. Испарилась.
Внезапное превращение шатающейся пьянчужки в сильную акробатку ошарашило даже меня, старого гейше-поклонника. Я так и замер в женском туалете, тупо глядя себе под ноги — странные у меня, оказывается, ботинки.
Хороша, ничего не скажешь.
Я вернулся в бар, готовясь объясняться с Хиро Бхуто. Не успел я открыть рот, Хиро предостерегающе взглянул на меня: мол, и не думай открывать. Я посмотрел на двери бара.
Там стояли четверо плотно сложенных молодцов, полностью перекрывших весь свет с улицы. Выглядели они как борцы сумо, которые несколько месяцев сидели на диете, — крупные и сильные, без лишнего жира. В эффектных костюмах. Все подстрижены под ежик, как питбули. Точно не рыбаки.
Загадочное происшествие в токийском Храме Богини Удачи в конце Второй мировой войны отзывается трагедиями в сегодняшнем дне. Лукавая и ревнивая богиня Бэнтэн ведет спою собственную игру, манипулируя простыми смертными, которым остается лишь наблюдать, как разворачиваются события. Давние преступления японской военной полиции губят людей сегодня — н американскому журналисту, который случайно оказался в эпицентре великой тайны, придется ее разгадать, пока сам он не стал жертвой одержимого фанатика, магических галлюцинаций, мести узколобых токийских полицейских и круговерти ультрасовременного Токио — города, подобного бездумному игровому автомату, который невозможно постичь до конца.Персонажи резонируют, тайна увлекает, богатое повествование уводит нас на живую экскурсию по японской культуре.
Принудительный отпуск на японском острове Хоккайдо, куда отправлен репортер кливлендского журнала «Молодежь Азии», бывший любитель гейш Билли Чака, начался с пощечины всемирно известному кинорежиссеру и безвременно оборвался, когда Ночной Портье прямым рейсом отправился из гостиничного номера в загробный мир. Затерянный в снегах отель наводнят кошки, а великая японская рок-звезда умрет в двух районах Токио разом. Глава крупнейшей студии звукозаписи будет изъясняться цитатами из «Битлз», а его подручный — с ностальгией вспоминать годы, проведенные в тюрьме Осаки.
«История музыкально одаренного подростка, оставленного в одиночестве в приграничном районе Южной Карелии. Это должно помочь пережить эмоциональное выгорание. Скоро появляется зверь, умеющий играть несогнутыми пальцами на пианино. Вслед приходят Том из Финляндии и Лайне по кличке Шуба. С каждым днём находиться в их обществе всё страшней и страшней. Предстоит сделать выбор и оказаться там, где поезда разбиваются о собор с готическим шпилем». Фонд Герберта Майера (Ejiawanoko) Бакконьер, Нойшатель.
Москва, недавнее прошлое. Главный герой книги — гражданин Краеугольников — по нелепому стечению обстоятельств становится свидетелем серии убийств. И так уж распорядилась судьба, что ему приходится взяться за расследование жутких преступлений. Попутно парень устраивается на работу в загадочное «Аналитическое Агентство», где подвергается серии неожиданных и не слишком приятных проверок. Приходится сделать сложный выбор между справедливостью и правосудием в мире, где у каждого своя правда. И пускай суровая действительность давит на героя с мрачной неотвратимостью — он остается верен себе.
Денис К. уже пять лет работает менеджером по продажам в одной крупной компании. Открывается ставка руководителя отдела продаж, и он во что бы то ни стало решает получить эту должность. Но на что он готов пойти ради ставки РОПа? На убийство конкурента в гонке за повышением? Пожалуй, готов. Но вокруг него начинают происходить какие-то странные и необъяснимые вещи, и Ден начинает осознавать, что этот офисный мир – ненастоящий, иллюзорный.Содержит нецензурную брань.
Подарок судьбы? Или происки злобных мистических сил? Игорь получил квартиру в наследство, но стоит ли она того, что бы в ней оставаться? Появившаяся в стене дальней комнаты железная дверь не дает покоя. Аномалия вызывает кошмары, невиданные прежде. Настолько реалистичные, что сложно доверять самой реальности. Шаг в новый мир или же призраки тусклого прошлого – не важно. Игорь осознает, что его жизнь теперь в руках чего-то мрачного и величественного. И он принимает вызов на бой за собственную душу. А вызов ли это?..
Выбор Американской библиотечной ассоциации в категории «Молодым читателям». Здесь Внешний мир нас не достанет. Ограда нас защитит. Нужно лишь оставаться на правильной стороне. Семнадцатилетняя Пайпер знает, что ее отец – Пророк. Непогрешимый. Избранный. Вся ее жизнь крутится вокруг него. Но в один жуткий день все меняется: правительство разлучает ее с родными. Теперь Пайпер живет на улице. Среди чужих. Злые люди вокруг говорят, что Пайпер украли. Они говорят, что ее отец на самом деле преступник. Но Пайпер знает правду.
Сегодня тот самый день, когда на Земле погасли все огни. Только несколько человек и одна разумная машина наблюдают с орбиты, как человечество исчезает. Никто из них на самом деле не знает, что именно происходит и как это остановить.
Стоило ли делать карьеру миллионера, набивая газетами подушки безопасности и заставляя пьяного ветеринара делать бабам силиконовые груди, чтобы закончить жизнь гигантской розовой ракушкой с пистолетом в руках? Может, проще найти настоящую взрослую работу и смотреть из темного угла, как босс имеет твою невесту? Или спрятать миллион долларов в надувной лодке, оставив свой катер блондинке и шайке музыкантов, а самому отправиться на дно Атлантического океана? Гоняться ли за преступниками или выйти замуж за сутягу, а потом в одиночку растить дочь? Слушать концерт в доме престарелых или просаживать деньги в рулетку на ржавом корыте за пределами трехмильной зоны? Всем этим занимаются герои книги Дэйва Барри.
Над Брикстоном солнце. Профессор, притворяясь дорожным рабочим, сверлит мостовую в поисках волшебной короны, утерянной во времена Этельреда Нерешительного. Два бывших приятеля готовятся к матчу в галерее игровых автоматов: один тренируется, другой медитирует. На дне Северного моря ныряльщики устроили сидячую забастовку. По Брикстону разъезжает зловещий китаец – он ищет человека по имени Алби-Голодовка. По Брикстону бродит девушка – она наемная убийца, ей поручили убрать Алби-Голодовку. Алби-Голодовка сидит дома, листает комиксы, беседует с хомяком, поминутно смотрится в зеркало и вздрагивает от каждого стука в дверь.