Разбор полётов фантазии - [5]

Шрифт
Интервал

Тип 3. «Просто я работаю волшебником». Герой – маг. Классический маг презирает утомительные и монотонные физические тренировки и схватки, требующие банального применения грубой силы. Он предпочитает практиковать утонченное мастерство сплетения энергий, влияющих на мир. Образ классического мага опирается на архетип мудреца, которого и выделим в первый подтип: а) маг-мудрец. Может быть советником короля, преподавателем, предсказателем. б) маг-ученик, студент и молодой специалист. По интеллекту превосходит большинство остальных персонажей, но до титула «мудрец» ему очень далеко. в) боевой маг, зачастую обладающий некоторыми чертами воина или рыцаря. г) маг-исследователь. Изучает законы волшебства и двигает прогресс.

К этому типу героев можно отнести жрецов-священников и редких в произведениях фэнтези изобретателей.

Тип 4. «Я не ворую, я возмещаю убытки, нанесённые государством». Герой – вор.

Хотя зачастую непонятно, почему этот персонаж назван героем: весь героизм отдаст за сундук, набитый золотом или артефактами. Сила, магия, главное – хвост, то есть ловкость рук да отмычка в этих самых руках. Редко использует меч, в основном – лук и кинжал. Хитрый замок – единственное, что его остановит, когда он крадется под покровом ночи к своей добыче. Опирается на архетипы тени и бога Локи, иррационального начала, живущего на задворках разума каждого человека. Среди этой профессии могут встретиться и настоящие герои, раскулачивающие богатых, наживших своё состояние нечистым путём и раздающие краденное бедным. Но даже не самый благородный вор должен блюсти воровскую честь, согласно которой трогать малоимущих нельзя, иначе – позор и изгнание из гильдии, а если вор – одиночка, то могут и сдать властям.

Вор может быть начинающим или ветераном. Особо талантливый вор способен уже в юности стать самым влиятельным.

Тип 5. «Не влезай – убьёт, и влезай – убьёт». Герой – асассин, наёмный убийца. В сущности является чем-то средним между воином и вором: хорошо владеет различными видами холодного, метательного оружия и боевых искусств; его образ опирается на архетип Тени. Больше ловкий, чем сильный. Состоит в тайном обществе, гораздо более тайном, чем гильдия воров. Попасть туда очень сложно (если общество, конечно, не воспитывало тебя с детства), а выйти невозможно вообще. По крайней мере, живым.

Тип 6. «Штирлиц подумал. Ему понравилось, и он подумал ещё». Герой – шпион. Или разведчик – смотря с какой стороны посмотреть. Во многом похож на асассина, поскольку должен быть бесшумен и незаметен. Шпион должен быть ловким и умным, но и сила придётся очень кстати, как и магические способности. Безоговорочно подчиняется своему государю и главе гильдии. Обладает феноменальной памятью и артистическими способностями.

Тип 7. «Холоп! – От холопа слышу!». Герой – аристократ, начиная мелким помещиком и заканчивая королём или императором. Смотрит на людей сверху вниз. Может быть правителем, полководцем, рыцарем или магом. Обладает утончёнными манерами, или же – напротив, находясь наверху иерархической пирамиды, относится ко всем чрезвычайно грубо. Сюда же можно отнести и некоторых нелюдей вроде эльфов, и «чистокровных волшебников», считающих себя высшими существами.

Тип 8. «Я устал, я ухожу». Герой – отшельник. Может быть как воином, так и магом или рыцарем. Мог уйти в добровольное изгнание из-за государственного переворота, и поэтому служит хранителем тайны, связанной с правителем страны или рождением главного героя, а может и сам быть истинным королём в изгнании. Отшельником может стать и тёмный маг, как правило, некромант, чьё присутствие в родном городе или деревне не хотели терпеть, и тогда маг, предпочитающий не участвовать в конфликте, а избегать его, просто покидал родное место и устраивал себе жилище на отшибе. Иногда народ ошибочно полагает, будто отшельник – тёмный маг, в то время, как на самом деле он добрейшей души человек: слухам об отшельнике не всегда следует верить. Персонаж, как правило, выполняет функцию наставника главного героя или прячущегося злодея.

Тип 9. «И чтец, и жнец и на дуде игрец». Герой-универсал, сочетает два и более вышеуказанных класса. Как правило, это – воин и маг или рыцарь и маг. По ходу сюжета герой способен превратиться в универсала, например, воин может начать изучать магию, а вор – податься в шпионы.

Тип 10. «Я довольно молодой бог. И возможно у меня опыта нет…» Герой – бог, ангел, демон или представитель иных высших сил, например, придуманной Перумовым расы Истинных Магов. Таким персонажам не ведома смерть, только развоплощение. Боги – не организмы, а мыслящие сущности, хотя и могут принимать антропоморфный и зооморфный облик (аватары). С уничтожением физической оболочки бог не погибает: единственный шанс одолеть представителя высших сил – это рассеять или поглотить его сущность или запереть её в аду или магическом артефакте.

Тип 11. «Умчи меня, олень, в свою страну оленью». Герой – говорящее магическое животное. Безмолвное магическое животное не может быть личностью, а следовательно – героем. Как правило выполняет функцию транспортного средства одного из главных героев и\или его боевого товарища. Также своими высказываниями разряжает чересчур напряжённую обстановку книги и добавляет эффект комичности.


Еще от автора Илья Ефимович Гутман
Возмездие чернокнижника

Самая последняя редакция романа. Первая и вторая части объединены в первый том. Данный роман принадлежит к жанру фэнтези, однако можно говорить о создании нового поджанра. Действие происходит через одну-две тысячи лет после действий основных произведений фэнтези. В основное время действия (начало XVII века от воплощения Камриэля) менталитет и образ жизни героев ближе к таковым у жителей XIX–XXI веков от Рождества Христова, чем у героев других романов жанра фэнтези. Магическо-технический прогресс семимильными шагами покоряет мир.


Возвращение Утренней Звезды

Ларратос, получивший статус адепта, начинает свои странствия по свету. Сможет ли он исполнить пророчество об Избраннике, уничтожить Хаос и нанести удар в спину Масхона? Или же он станет новым падшим паладином и примкнёт к Хаммону? По пути сам Ларратос становится сильнее — и обзаводится новыми друзьями и врагами. Ему суждено найти древнюю цивилизацию — или же её руины. И раскрыть тайну своего происхождения.


Наследник Звёзд

Данный роман выступает продолжением моей предыдущей книги Сталь и Пламя, но в то же время является самостоятельным произведением, не требующим чтения первой книги. Жанр — традиционное эпическое фэнтези с элементами славянского и иронического. Апион Грант, паладин с криминальным прошлым, обитатель мира, где бок о бок жили техника и магия, спасает свою родину от магической катастрофы, похитив ракету Хаоса (волшебный аналог ядерного оружия) и, опасаясь преследования со стороны демонических воителей, выдавливает себя из ткани родного мира, и тропы Межреальности заносят его в мир Элам.


Эпоха застоя

Меня по жизни удивляло, почему в фэнтэзийных произведениях действие почти всегда происходит в средневековье с его дремучим менталитетом, серостью и грязью. Почему у Толкиена, судя даже по киношной трилогии, на рубеже Второй и Третьей эпох было вполне обычное средневековье, а в основном действии Властелина колец, в конце Третьей эпохи — опять то же средневековье?! Куда делся прогресс?! Жизнь развивается медленно, как в каменном веке! Да за эти три тысячи лет можно было в космос выйти! Я долго думал и в конце концов сам ответил на свой вопрос, почему во многих фэнтезийных произведениях царит вечное средневековье.


Последняя атомная бомба

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рассказы

Рассказы «Фаэтон», «Хронология Объединённого Человечества», «Меркнут знаки Зодиака», «Уроды».


Рекомендуем почитать
Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


«На дне» М. Горького

Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.


Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.


«Сказание» инока Парфения в литературном контексте XIX века

«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.


Сто русских литераторов. Том третий

Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.