Разбитые маски - [12]

Она вышла из подъезда, улыбнулась солнцу и окаменела. Внизу, под широким козырьком, ее ждала Ирина. Одета она была в черное, как вдова, несмотря на дикую жару. На этот раз женщина явилась без Тани и адвоката, которые везде сопровождали ее в последнее время.

– Нужно поговорить, – отрывисто, но тихо произнесла она.

Ольга наконец опомнилась. Не отвечая, она спустилась с крыльца и пересекла двор. Шла с напряженной спиной, скорее чувствуя, чем слыша сзади Ирину. Наконец та поравнялась с ней и пошла рядом.

– Ты меня слышала? – повторила она, по-прежнему не повышая голоса. – Обязательно нужно поговорить.

– У меня нет времени, – сквозь зубы ответила Ольга. Она надеялась, что та не будет ее преследовать после суда, и что же? На другой же день Ирина тут как тут! В квартиру, правда, на этот раз не поднялась, выполняет статью мирового соглашения… Дежурила у подъезда.

– У меня тоже нет времени, – возмутилась Ирина. – Я сюда не для удовольствия пришла. У меня важный разговор. О Виталии.

Ольга замедлила шаг. Недоверчиво взглянула на спутницу:

– А именно?

– В двух словах не объяснишь. И не на улице, конечно.

Ирина была на удивление вежлива. Они общались уже несколько минут, но до сих пор не прозвучало ни единого ругательства. Это был своеобразный рекорд.

– У меня урок…

– Присядем за столик в кафе. – Теперь та была сама любезность. – Вот здесь, на ветерке.

Никакого ветерка в помине не было, кафе представляло собой синюю клеенчатую палатку, где продавали пиво и чипсы, а урок был важный, денежный… И все-таки Ольга позволила усадить себя за шаткий пластиковый столик. На нее подействовало упоминание о муже.

– Ну так вот. – Ирина вернулась от стойки с бутылкой пива и нервно оглянулась. – Здесь можно поговорить.

«Меня, конечно, не угощает, – отметила Ольга. – Холодная война».

– С имуществом мы разобрались, – продолжала Ирина, наливая пиво в стакан. – С помощью твоего приятеля, правда… – И как-то скабрезно улыбнулась, будто на что-то намекая.

Ольга вспылила:

– Разобрались, и слава богу! Вы свои деньги получили! Да они вам и не причитались, скажите спасибо Илье!

– Это ты его за меня поблагодари, – перебила та. – Наверное, уже и поблагодарила. По-своему.

– Да как вы можете…

– Я знаю, что он у тебя живет. Скажешь, не правда? К этому давно шло!

Ольга взяла сумку и встала:

– У меня дела, а вся эта грязь мне надоела. Знаете, я на прощанье дам вам совет. Лечитесь! Хотя бы на те деньги, которые вчера получили!

И хотела было уйти, но Ирина неожиданно вцепилась в ремень сумки и потянула его к себе. Это было так похоже на начало драки, что Ольга всерьез перепугалась. Она никак не могла забыть той пощечины… Но Ирина драться не собиралась. Она крепко держала ремень и монотонно повторяла:

– Сядь, поговорим. Да сядь ты! Дело важное!

– У меня с вами больше нет дел!

– Виталий звонил!

Ольга села без дальнейших уговоров. У нее подкосились ноги, в горле пересохло. Ирина смотрела на нее прищуренными, цепкими, совершенно нормальными глазами. Да и была ли она в самом деле безумна? В этом сомневался даже ее бывший супруг. Во всяком случае, не сейчас. «Она не бредит, говорит серьезно, – пронеслось в голове у Ольги. – Но правда ли это? Она постоянно лжет!»

– Звонил мне вчера поздно вечером, – уточнила та. – А тебе?

– Что? – с трудом выговорила Ольга.

– Спрашиваю, тебе звонил?

– Нет… Он правда жив?

Ее приподняла горячая волна радости. Покачала на гребне и тут же бросила в пропасть. Жив, здоров, дал о себе знать! Все идет замечательно, со вчерашнего дня все пошло на лад! И тут же другая мысль: он звонил Ирине, бывшей жене, с которой давно порвал все отношения. Не ей.

– Ты не врешь? – недоверчиво спрашивала Ирина, наблюдая за собеседницей. – Он правда тебе не звонил? Странно.

– Да…

– Я-то думала, он просто отметился у меня ради дочери. – И в неожиданном порыве откровенности женщина призналась:

– Нечего считать меня ненормальной, я прекрасно понимаю, что никто, кроме Тани, его в моем доме уже не интересует. Но почему он не позвонил тебе?

Ольга окончательно пришла в себя.

– Что с ним было? Почему так долго пропадал? Где? – посыпались вопросы. – Он в Москве? Когда придет домой?

Та иронически пожала плечами:

– Я и сама хотела бы знать. Он ничего об этом не сказал.

– О чем же вы говорили?!

– О дочери, – сухо бросила та. – Он поинтересовался здоровьем Тани, успехами в учебе. Отметился, так сказать. Заботливый отец, ничего не скажешь. Я, конечно, решила, что он уже дома, распивает чай с женой и другом…

Теперь она заговорила совсем как прежде, с тонкой иронией, постепенно переходящей в хамство. Ирина переступала эту грань незаметно, и, скорее всего, даже для себя самой. Просто увлекалась. Но Ольга слышать не могла этих интонаций. Теперь, осмелев, она перебила собеседницу:

– Это не важно, что вы подумали. Ничего этого не было. Что он сказал еще? Та отодвинула пиво:

– А ничего. Попросил тебе ничего не говорить про этот звонок и повесил трубку. Я даже не успела опомниться, так ничего и не спросила.

– Это ложь! – поняла Ольга. – Ложь от начала до конца! Он не мог вас просить об этом! Он… Он вообще вам не звонил! Вы все это придумали, потому что у вас остался только Витя, чтобы продолжать меня мучить! А вы же без этого жить не можете!