Раз — попаданец, два — мерзавец - [13]

И я приказал хозяину, чтобы тот достал второй столовый прибор и отнес его и приготовленные блюда в отдельную комнату.

У меня были заготовлены ветчина, которая шкворчала на сковороде, яичница, которую должны были поджарить на ветчине, сладкий пирог и не одна, а целых три бутылки вина. Ради драгоценных бумаг майор позволил бы угостить курьера отличным обедом, но боялся, что в таком случае даже простак, а не то что курьер, заподозрит неладное!

Богут с удовольствием принял предложение и от души поблагодарил. Но прежде попросил разрешения привести себя в порядок после целого дня в дороге. Щербатая девчонка принесла ему умыться и чистое полотенце.

— Вы этому господину понравились, — сказала она, сливая Богуту на руки. — До вас пять человек проехали. А только вас угощает. Это хорошо, я потом со сковороды весь жир хлебом соберу и съем, — простодушно добавила она.

Я чуть не стукнул ее. Не могла попросить меня по-человечески, я бы ее угостил! К счастью, из-за выпавших передних зубов она страшно картавила, и вряд ли Богут что-то понял. А если понял?

— Дуреха, стал бы я кого-то угощать сырой едой! — огрызнулся я.

Ужин начался. Чтобы сбить Богута с толку, мне пришлось шумно разговаривать, не слушая того, что говорил он мне, и не заботясь о том, слушают меня или нет. А сам я потихоньку подливал и подливал в стакан гостя. Вино, которым я его угощал, оказалось по-настоящему хорошим.

Но я не просто хотел напоить курьера, чтобы выкрасть документы. Позже я собирался пустить в ход свое главное, надежное средство: снотворный порошок, чтобы Богут не сразу опомнился и не бросился отбирать документы назад.

Еще только съели яичницу и перешли к сладкому пирогу, а курьера от сытной еды и вина разморило. Слишком много сегодня проехал верхом. Временами он дрожащими руками ощупывал лежавшую возле него сумку, как бы не доверяя своим глазам и желая убедиться, что она еще тут. Я давно уже приглядывался к этой сумке, чувствуя, что в ней-то и лежат нужные мне документы.

Пора было использовать снотворное. Я достал из шкафа еще бутылку и вдруг принялся ни с того, ни с сего хвалить Богута, потом рассуждать о магии, магических вещах, показал амулет, который якобы дает удачу в карточной игре.

— Я вам его дарю, — сказал я. — Владейте!

— Да я не играю…

— А теперь будете играть и выигрывать! Почему вы не пьете?

Но у курьера оказалась определенная мера, которую он, несмотря ни на какие обстоятельства и уговоры, не перебирал никогда. А я не мог с этим, якобы, смирится. С притворным огорчением говорил, что не знаю, чем заслужил такую обиду, ведь никто не может сказать, что я сделал что-то не так. Однако Богут был непреклонен, тем более, что от усталости готов был заснуть прямо на стуле.

Мы съели пирог и еще немного поговорили о пустяках. Тут курьер закрыл глаза и откинулся на спинку стула с самым пьяным видом. Я воровато посмотрел на него. Спит. Даже голову от стола отвернул. И тихонько похрапывает. Я поспешно всыпал в его стакан из кулака сонный порошок.

— Ты спишь, что ли? — потряс его за плечо.

Богут невнятно забурчал и опять захрапел.

— Эй, выпьем, приятель. Последний стакан и на боковую!

В ответ услышал бормотание и глупый смех. Курьер шарил по столу в поисках стакана.

Я привстал, чтобы сунуть стакан ему в руку, и вдруг мои ноги подкосились. Глаза сами собой закрылись, мысли в голове стали уплывать куда-то. Я сполз назад на стул, уронил голову на стол. «Неужели так подействовало вино? Юрий обманул меня, усыпил вместе с курьером… сам отвезет майору бумаги, а я буду не при чем…»

А мне так хотелось самому завладеть бумагами, что я уже убедил себя, что никто и не получит их, кроме меня.

Глава 6 ПОПУТЧИКИ И РАЗБОЙНИКИ

Когда я проснулся, то обнаружил себя в постели. Голова трещала от вчерашней попойки, а, может, и от того зелья, что мне подмешали. Было досадно и стыдно. Вот тебе и отобрал бумаги, вот и прошляпил гвардейское звание! Да и не было бы никакого звания, врал мне все Юрий, был я для них с майором «шестеркой». Но даже если все правда, тогда обманул меня Богут: усыпил и спокойно поехал дальше.

А что если попробовать его догнать?

Я вспомнил о своих кавалерийских качествах и тяжело вздохнул. Уже день, вон как высоко стоит солнце. Нет, ничего не получится…

Кое-как я сполз с постели, опохмелился квасом, заботливо поставленным кем-то на столе, и опять задумался.

При инструктаже Юрий говорил, что он и Вырникуш будут неподалеку и станут следить за нами с Богутом. Так что он наверняка уже знает: ничего у меня не вышло. И теперь пытается забрать документы сам. Только я об этом подумал, как обнаружил заткнутую за перевязь бумажку. Развернул ее: «Не расстраивайтесь, князь, они тоже не дураки. Теперь моя очередь, а вы возвращайтесь в Петербург. Но только не в одиночестве. Ю. С.».

Я окончил одеваться и вышел из комнаты. Хозяин стоял посреди коридора с мрачным видом. Но относилось его настроение не ко мне.

— Купчине-то хуже, — сказал он. — Лихорадка все сильнее. Что делать, ума не приложу?

— А врача? То есть, лекаря?

— Та лекарь куда-то уехал. А другой живет очень далеко.

Жалко было мне больного человека, но чем я мог помочь? Да и не мое это дело.