Райское яблоко - [46]
А она все улыбалась с фотографий, щурилась бархатными глазами, и, напрягшись, отец Непифодий почти что и слышал, как Таня зовет из столовой обедать:
– Валера-а! Вале-е-ера-а!
Очень было плохо спать одному в кровати. Кровать у них с попадьей была широкая, дубовая, перина мягкая, подушки Татьяна Петровна взбивала так, что было похоже на пышное облако. Сама была тоже горячая, пышная. Придешь, например, от умершего, грустный, а тут тебе – эта перина с женою! Плывет на ней, словно на лодке небесной. И сразу уютно, и сразу тепло.
Страх перед тем, что он не выдержит и опять запьет, накатывал с такой силой, что отец Непифодий сам лично убрал все спиртное. В подвал снес и спрятал. Но люди ведь не манекены. Гуляют! На свадьбах гуляют, на Пасху гуляют, а на Рождество так гуляют, что даже мороз им не страшен, метель не берет! Его приглашали, просили и звали, и он приходил. И садился, и пил. И ел за троих. В одной умной книге прочел: «депрессия сопровождается чувством острейшего голода».
Наверное, тот, кто писал, сам проверил.
А кстати, о книгах. В субботу после Всенощной к отцу Непифодию подошел неизвестный с тревожными голубыми глазами и преподнес ему целую стопку каких-то книжонок.
– Зачем это мне? – неприветливо светским ворчливым голосом спросил отец Непифодий.
– Почитайте, батюшка, – загадочно, но с той же самой тревогой сказал неизвестный.
Отец Непифодий вздохнул и, боясь, чтобы его не задержали бесполезным разговором, взял книжонки и принес их домой. Поужинав ленивыми варениками, которые корявыми своими и узловатыми руками налепила ему несговорчивая Таисия, он надел пижаму, купленную еще покойной Танечкой, и, вздыхая, как глубокий старик, взобрался на одинокую свою перину.
Книжонки, которые ему всучил голубоглазый, принадлежали перу неизвестного Бурислава Вострикова и представляли собой серию под странным названием: «Исцеление организма с помощью мыслеформ». В первой, самой тоненькой книжонке Бурислав Востриков восторженно объяснял читателям, что такое золотое сечение, и эту книжонку отец Непифодий, запутавшись в числах и обилии математической терминологии, быстро отложил. Вторая книжонка увлекла его несколько больше, да и название ее было интригующим: «Практическое руководство по исцелению организма человека силами мыслеформ со включением в них Сознания Космоса, то есть энергий и информаций тонких материй». В предисловии Бурислав Востриков обещал научить любого полностью восстановить свое энергетическое, психическое и физическое здоровье путем приобщения к Космическому Яснопознанию. Тут же перечислялись и двадцать восемь целостностей Сознания Космоса:
Вибрации Любви Матери-Земли
Вибрации Любви Царицы Небесной Богородицы
Сознание Вечной Молодости Амриты
Сознание Творца Иерархии Благодать
Сознание Рейки-Мастер
Сознание AROLO – TIFAR
Универсальное Сознание
Сознание Музыки Сфер
Сознание Пламени Седьмого Фиолетового Луча
Сознание сорока девяти Высших Внеземных Цивилизаций
Сознание Внеземной Цивилизации Атлантов
Вибрации Магнитной Ауры
Вибрации Книги Знания от Мевланы
Вибрации Любви сорока девяти Предвечных Сущих
Вибрации Энергии Чистой Праны четвертого измерения
И много других очень сложных вибраций.
– Господи Боже мой! – простонал отец Непифодий. – Правду говорят: «Если Господь хочет наказать, он отнимает разум…»
Он закрыл глаза и попытался заснуть. Заснуть было трудно, потому что неугомонная Таисия грохотала тарелками и пела при этом визгливо, но мрачно:
– Дура! – яростно, совершенно себя не контролируя, прошипел отец Непифодий. – Вот дура несчастная! С ласкою на нее смотрели! Кто же на тебя, дуру, с лаской посмотрит?
Но тут же забыл о Таисии и перевел глаза с образа Богородицы, висящего в углу и слабо озаренного лампадой, на маленький фотографический портрет Татьяны Петровны, где она была снята в любимой им беленькой кофточке с черным бантом. Татьяна Петровна ему улыбалась, как будто сейчас поцелует. Отец Непифодий схватился обеими руками за редкие виски свои и закачался из стороны в сторону.
– Чего я боюсь? – вслух спросил он себя самого.
– Ты знаешь чего, – ответил ему изнутри тихий голос. – Ты смерти боишься. Как все.
– Нет, я не боюсь. – И отец Непифодий вдруг расхохотался в своем полумраке. – Ведь нет никого, кто бы с этим не справился…
– Да что ты все шутишь! – сказал тот же голос. – Пока была Таня, так ты не боялся, а как померла… Ты, кстати, твердил, что стремишься за нею, не помнишь? А вот как тебе бы сказали: «Валера! А хочешь опять все сначала? И смерти не будет, и старости? Хочешь?»
– И Тани?
– Зачем тебе Таня, когда все сначала?
От такого кощунственного ответа – притом, что отец Непифодий отлично понимал, что это он сам же себе и ответил, – белоснежная перина вдруг словно бы сдвинулась с места и вся поплыла, как корабль. А он закачался на ней, вроде лебедя.
– Господи. Господи. Господи, – забормотал он. – Скажите робким душою: будьте тверды, не бойтесь, вот Бог ваш, придет отмщение, воздаяние Божие, Он придет и спасет вас…
Роман Ирины Муравьевой «Веселые ребята» стал событием 2005 года. Он не только вошел в short-list Букеровской премии, был издан на нескольких иностранных языках, но и вызвал лавину откликов. Чем же так привлекло читателей и издателей это произведение?«Веселые ребята» — это роман о московских Дафнисе и Хлое конца шестидесятых. Это роман об их первой любви и нарастающей сексуальности, с которой они обращаются так же, как и их античные предшественники, несмотря на запугивания родителей, ханжеское морализаторство учителей, требования кодекса молодых строителей коммунизма.Обращение автора к теме пола показательно: по отношению к сексу, его проблемам можно дать исчерпывающую характеристику времени и миру.
«…Увез ее куда-то любимый человек. Нам с бабушкой писала редко, а потом и вовсе перестала. Так что я выросла без материнской ласки. Жили мы бедно, на одну бабушкину пенсию, а она еще выпить любила, потому что у нее, Вася, тоже жизнь была тяжелая, одно горе. Я в школе училась хорошо, книжки любила читать, про любовь очень любила, и фильмов много про любовь смотрела. И я, Вася, думаю, что ничего нет лучше, чем когда один человек другого любит и у них дети родятся…».
В календаре есть особая дата, объединяющая всех людей нашей страны от мала до велика. Единый порыв заставляет их строгать оливье, закупать шампанское и загадывать желания во время боя курантов. Таково традиционное празднование Нового года. Но иногда оно идет не по привычным канонам. Особенно часто это случается у писателей, чья творческая натура постоянно вовлекает их в приключения. В этом сборнике – самые яркие и позитивные рассказы о Новом годе из жизни лучших современных писателей.
Роман «Любовь фрау Клейст» — это не попсовая песенка-одногодка, а виртуозное симфоническое произведение, созданное на века. Это роман-музыка, которую можно слушать многократно, потому что все в ней — наслаждение: великолепный язык, поразительное чувство ритма, полифония мотивов и та правда, которая приоткрывает завесу над вечностью. Это роман о любви, которая защищает человека от постоянного осознания своей смертности. Это книга о страсти, которая, как тайфун, вовлекает в свой дикий счастливый вираж две души и разрушает все вокруг.
Полина ничего не делала, чтобы быть красивой, – ее великолепие было дано ей природой. Ни отрок, ни муж, ни старец не могли пройти мимо прекрасной девушки. Соблазненная учителем сольфеджио, Попелька (так звали ее родители) вскоре стала Музой писателя. Потом художника. Затем талантливого скрипача. В ее движении – из рук в руки – скрывался поиск. Поиск того абсолюта, который делает любовь – взаимной, счастье – полным, красоту – вечной, сродни «Песни Песней» царя Соломона.
Вчерашняя гимназистка, воздушная барышня, воспитанная на стихах Пушкина, превращается в любящую женщину и самоотверженную мать. Для её маленькой семейной жизни большие исторические потрясения начала XX века – простые будни, когда смерть – обычное явление; когда привычен страх, что ты вынешь из конверта письмо от того, кого уже нет. И невозможно уберечься от страданий. Но они не только пригибают к земле, но и направляют ввысь.«Барышня» – первый роман семейной саги, задуманной автором в трёх книгах.
Уволившись с приевшейся работы, Тамбудзай поселилась в хостеле для молодежи, и перспективы, открывшиеся перед ней, крайне туманны. Она упорно пытается выстроить свою жизнь, однако за каждым следующим поворотом ее поджидают все новые неудачи и унижения. Что станется, когда суровая реальность возобладает над тем будущим, к которому она стремилась? Это роман о том, что бывает, когда все надежды терпят крах. Сквозь жизнь и стремления одной девушки Цици Дангарембга демонстрирует судьбу целой нации. Острая и пронзительная, эта книга об обществе, будущем и настоящих ударах судьбы. Роман, история которого началась еще в 1988 году, когда вышла первая часть этой условной трилогии, в 2020 году попал в шорт-лист Букеровской премии не просто так.
Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Бьяртни Гистласон, смотритель общины и хозяин одной из лучших исландских ферм, долгое время хранил письмо от своей возлюбленной Хельги, с которой его связывала запретная и страстная любовь. Он не откликнулся на ее зов и не смог последовать за ней в город и новую жизнь, и годы спустя решается наконец объяснить, почему, и пишет ответ на письмо Хельги. Исповедь Бьяртни полна любви к родному краю, животным на ферме, полной жизни и цветения Хельге, а также тоски по ее физическому присутствию и той возможной жизни, от которой он был вынужден отказаться. Тесно связанный с историческими преданиями и героическими сказаниями Исландии, роман Бергсвейна Биргиссона воспевает традиции, любовь к земле, предкам и женщине.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Прежде всего не мешает сказать, что Иван Петрович Белкин был самого нервного характера, и это часто препятствовало его счастью. Он и рад был бы родиться таким, какими родились его приятели, – люди веселые, грубоватые и, главное, рвущиеся к ежесекундному жизненному наслаждению, но – увы! – не родился.Тревога снедала его…».
В бунинском рассказе «Легкое дыхание» пятнадцатилетняя гимназистка Оля Мещерская говорит начальнице гимназии: «Простите, madame, вы ошибаетесь. Я – женщина. И виноват в этом знаете кто?» Вера, героиня романа «Соблазнитель», никого не обвиняет. Никто не виноват в том, что первая любовь обрушилась на нее не романтическими мечтами и не невинными поцелуями с одноклассником, но постоянной опасностью разоблачения, позора и страстью такой сокрушительной силы, что вряд ли она может похвастаться той главной приметой женской красоты, которой хвастается Оля Мещерская.