— Ты беременна.
— Это не значит, что я беспомощна. Хорошо, если тебя это так беспокоит, я могу притвориться, что не понимаю английский язык. — Она лукаво улыбнулась и наивно распахнула глаза. — Это срабатывало с доброй половиной наших репетиторов, отважившихся обучать принцесс Митрас.
— Хороший план. Жаль, что я сам не додумался до этого в детстве.
Когда он повернулся, на его лице сияла добродушная улыбка. Каким-то образом она пробилась сквозь ее решительное желание во чтобы то ни стало оставаться непредвзятой. Его смех лишь еще сильнее взбудоражил те чувства, которые она испытала, когда впервые встретилась с Джарвисом Рейно.
Вспомнив о фотографии на столе, она призналась себе — этот человек был ей интересен. Его прошлое. Детство в Новом Орлеане. Им нужно было узнать друг о друге так много, что это вполне могло занять всю жизнь. Узнать об этом человеке как можно больше — совершенно разумное желание, ведь у них будут общие дети.
Ободренная этим умозаключением, Эрика подумала, что могла бы сделать это прямо сейчас.
— Но тебе и не нужно было составлять сложные схемы, чтобы перехитрить взрослых, когда ты был ребенком. Вы с братьями так близки.
Он едва заметно поджал губы, словно эта тема была ему неудобна.
— Так было не всегда. Демпси стал жить с нами только с тринадцати лет. Наш отец… Может быть, ты уже знаешь об этом…
— Нет.
— Ну конечно… — Он сел рядом, на край стола. — Ты же не интересуешься футболом и биографиями игроков.
— Я только начинаю. Мне интересно все, что имеет отношение к тебе. — Подавшись вперед, она нежно коснулась его руки.
— Приятно это слышать. — Маленькая победа. Она видела, как он переживает из-за своей семейной истории, несмотря на то что, по всей видимости, она давно стала достоянием общественности.
— Почему Демпси стал жить с вами так поздно?
— Дело в том, что у нас разные матери.
— Ваши родители развелись? Но…
Это, конечно, не показалось ей странным.
Он серьезно посмотрел ей в глаза.
— Возраст не совпадает. Я самый старший, а затем Демпси, потом Анри и Жан-Пьер. Папа изменял нашей матери, часто.
— О, Джарвис, мне жаль это слышать. — Она снова слегка коснулась его руки. Единственное, что она могла себе позволить из страха, что Джарвис мог закрыться.
— Отец имел обыкновение ходить в клубы со своими друзьями. Знаешь, это было еще до эры Интернета, с помощью которого можно получить информацию об интересующем тебя человеке еще до встречи с ним.
Эрика не могла поверить, что он открывался ей.
— Знаешь, у каждой семьи есть кости в шкафу, — тихо сказала она.
Улыбка тронула его губы.
— Хочешь сказать «скелеты»?
— Разве это не одно и то же? — Она слегка ущипнула его за предплечье.
— Более или менее, я полагаю. Во всяком случае, он познакомился с мамой Демпси, Иветт, в джаз-клубе. Она забеременела. Моего отца она так и не нашла, по всей видимости, он даже не назвал ей своего настоящего имени. Работала на нескольких работах, чтобы вырастить Демпси. Она пребывала в неведении до тех пор, пока в газетах не стали публиковать его фотографии. Иветт решила, что это ее билет из трущоб. Она устроила встречу с моим отцом, и тот настоял на том, чтобы Демпси жил с нами. Иветт согласилась. Для нее все имело цену.
Эрика подумала, что для Демпси это, вероятно, было непросто. А Джарвису, несомненно, было еще труднее привыкать к брату, мальчику почти его возраста, который внезапно поселился в их доме. Но она не стала задавать вопросов.
— Твоей матери, должно быть, пришлось нелегко, — осторожно заметила Эрика.
— Нелегко? — с горькой усмешкой проговорил Джарвис. — Она так и не сжилась с ролью матери. Когда в доме появился еще один ребенок, она просто ушла.
— Как много потрясений для детей. — Ее сердце переполнилось сочувствием к Джарвису. Она не имела ни малейшего представления о том, что творилось в его семье.
— Да, было непросто. Я ревновал. Анри во всем подражал мне, следовал моему примеру. Мы обвинили Демпси в том, что он разрушил брак наших родителей, что, конечно, и предположить было дико. Но дети порой могут быть очень жестокими.
— Что случилось? — Сердце Эрики гулко забилось.
Джарвис бросил на нее косой взгляд.
— Тогда мы жили в Техасе, на ранчо нашего дедушки, пока отец отчаянно пытался наладить отношения с нашей мамой. Я поспорил с Демпси, удастся ли ему оседлать самую норовистую лошадь на ранчо.
— Ох.
— Кажется, тебя это не пугает.
Эрика пожала плечами.
— Я же рассказывала, как сестра вытолкнула меня из окна третьего этажа. Я знаю, как братья и сестры относятся друг к другу, даже когда они выросли вместе.
— Правда. — Джарвис кивнул. — Конечно, он не имел ни малейшего представления о том, как управлять даже самой смирной лошадью.
— Страшно. Что случилось?
— Она сбросила его, но он отделался ушибом и сломал ногу. Нас почти затоптали, пока Анри и Жан-Пьер бегали за помощью.
— Но ты же не хотел навредить ему по-настоящему. — Да, детская жестокость, по всей видимости, была чем-то универсальным.
— Долгое время отношения между нами были непростыми, даже когда мы все помирились. Не хочу, чтобы мои дети жили в разобщенной семье. Я хочу, чтобы они знали, кто они, чувствовали, что значит быть Рейно.
