Рай и ад. Книга вторая. Рассказы перенесших клиническую смерть - [60]

И это самое страшное наказание — это безысходность. Здесь, на Земле, самый последний пьяница, бомж, наркоман имеет надежду, потому что у него есть завтра. У нас у всех есть завтра. Это неправда, что Земля — есть мучение и ад. Вы знаете, любой, кто попал в ад, он отдал бы все: он отдал бы состояние свое все, он отдал бы все, что он заработал, всю свою красоту, все свое счастье только для того, чтобы вновь вернуться на Землю.

Когда я начала пытаться за что-то зацепиться, чем-то оправдаться перед Богом, я не могла ничего найти. Потому что все наши стремления, все наши намерения здесь, на Земле, они, в большей степени, эгоистичны. Человек, он живет для себя. Я поняла, что я всю свою жизнь прожила только лишь для себя. Всю свою жизнь, двадцать четыре года, я прожила впустую. Я была полный ноль, мне нечем было оправдываться перед Богом. И тогда там пришли слова. Как будто ответ на крик, на жуткое терзание меня и моего сердца. Там пришли слова, что человек имеет вес в духовном мире только тогда, когда он живет жертвенной жизнью ради Бога.

И тотчас я начала кричать: «Боже, спаси меня! Я буду жить по-другому!» Потому что я понимала, что, если я долечу только и попаду за эти ворота, то мне уже не вернуться. И когда я начала кричать, я очнулась в реанимации, на кровати…

Меня выписали. Я проходила процесс реабилитации. Как говорят, сдувала с себя пылинки. У меня было очень много вопросов. И два из них самые главные. Это первое: почему я, такая хорошая, у меня Бог в душе, я никому не приношу зла, и я попала в ад? И второй вопрос меня очень сильно мучал: как туда не попасть?

Она прочитала детскую Библию. И я поняла — вот он, ответ. Иисус умер за меня, чтобы я не попала в ад. Что за свои грехи, много их или мало, за один грех — смерть, написано в Библии, человек попадает в ад.

Мне звонили друзья, мне звонили знакомые. Света, ну что такое? Ну что ты заморачиваешься? Ну, давай дальше, давай будем делать карьеру! Ты же такая талантливая, ты же такая красивая! У тебя все получится. Ну что ты вот себя закопала, что-то себе там надумала. И поэтому, я решила: «ну, что ж, я, допустим, я не буду в белье фотографироваться. Я буду рекламировать одежду, товары.

Едва она так решила, как почувствовала острую боль в животе. На «Скорой» ее доставили в ту же больницу, где ее принимали те же врачи, что и в прошлый раз. Она решила, что это не совпадение, а злой рок. Пришел врач, и сказал, что: «у меня для тебя две новости. Но обе не очень хорошие. Первая: тебе жить осталось шесть часов. И вторая, что можно сделать операцию. Она будет очень сложная. Она будет длиться где-то около восьми часов, но я не гарантирую даже полчаса наркоза для твоего сердца. Твоему сердцу категорически противопоказан наркоз. И тут я уже ничего не могу сделать».

Конечно же, я решилась на операцию, на очень маленький шанс. Но я внутри себя понимала, одна только мысль пронизывала меня. Что я легкомысленно отнеслась к тому, что Бог меня вернул из ада. Я легкомысленно отнеслась к тому обещанию, которое я дала Ему, что Боже, я буду жить по-другому, только спаси меня! И, как видите, что я осталась жива.

Но самое страшное, что эта боль, которая не прекращалась ни на секунду, и я не знала, как пережить мне следующую минуту и… я не могла пить. Вода превратилась для меня в сокровище. И после операции, когда мне уже сняли трубки, я лежала на больничной койке в обнимочку с бутылкой «Миргородской», вы знаете, Канары просто отдыхают. Я получала такое удовольствие! У меня пропало понимание слова «скука». Как может быть скучно, когда ничего не болит, и есть вода? Еще есть надежда, и ты под Божьей охраной, под Божьей защитой, в Божьих руках!

Когда меня выписали, я была в церкви уже на следующий день. Я была бы «звездой» для себя, а я хотела, чтобы Бог был Звездой во мне. Раньше я использовала свою красоту, как и многие девушки, для себя. Потому что ты имеешь, это твой товар, ты можешь хорошо в этой жизни, выгодно себя продать. Сейчас, конечно же, я не одела паранджу, я не стала, как бы, «серой мышкой». Но я свою красоту посвятила Богу. Бог есть моя красота. И теперь эта красота — она славит Господа. Я работаю визажистом. И я работаю с такими девушками, какой я была раньше. И я рассказываю им, для чего им дана красота. Не чтобы прославлять себя, не чтобы других людей вводить в искушение, а чтобы этой красотой служить Господу и прославлять Его. Я очень счастлива. Бог дал мне мужа. Я — человек творческий, у меня есть планы. Я пишу музыку, пишу песни.

Конечно же, мне Бог оставил жизнь. Сохранил ее и вернул меня из ада, для того, чтобы я говорила другим людям — девушкам, мужчинам, что, послушайте: не идите в ад, обратитесь к Богу, познайте Его, отдайте свои жизни Иисусу!»

Рассказ четвертый (девятый с начала серии) Василий, пастор. (США, г. Нью-Йорк)

«Я пришел домой и лег с женой спать. И в этот момент (я этого уже не знал), это говорит Катя, что, говорит, я начал молиться, и молитва была на иных языках. Говорит, молитва была с таким плачем… Она начала меня уже трогать, потому что она уже увидела, что я не реагирую. Она поняла, и она меня оставила. Что было дальше? Говорит, ты сильно плакал, просил прощения у Бога. «Прости, что я так поступил! Прости меня за это, потому что я не имел права так поступить. И я, — Катя сказала, — так молился, плакал, а потом… лежал я на боку. А потом я повернулся так резко на спину, и, — говорит, — твои руки резко поднялись к Небу. И ты начал молиться на иных языках. Плакал, слезы шли, и о чем я говорил, она не знает.