Рай и ад. Книга четвертая. Рассказы перенесших клиническую смерть - [35]

И когда я оказался у него дома, то начал говорить: «Анатолий Лукич, если со мной что-то произойдет, не оставь мою семью на улице». Потом я те же самые слова повторил громче. Они в доме с супругой сидели на кухне. Они курили, пили вино. Черная бутылка стояла, шоколадка разломанная была, и они о чем-то разговаривали и смеялись.

И когда второй раз я ему громче повторил, чтобы он не оставил мою семью на улице, то понял, что он меня не слышит. Я решил его толкнуть, чтобы обратить на себя внимание. Я толкнул его в плечо, но моя рука прошла сквозь его тело. И тут до меня дошло, что он меня не слышит и не видит. В эту секунду я вернулся обратно в тело.

Я еще забыл сказать вот что. В тот момент, когда я от потолка коридора видел, что со мною супруга делала какие-то манипуляции: целовала, массаж какой-то делала, мне так было легко и хорошо. И я еще тогда подумал: «не трогайте его!» Не то, чтобы меня, а его. Как будто пиджак был скинут, а мне было так хорошо и так легко, что вот то тяжелое: то ли пиджак, то ли что, как будто-то бы с меня было скинуто».

Светлана: «Муж, когда очнулся, сказал, что: «удивительно, я все это сверху видел, и меня это раздражало. Вот эта суета вокруг моего тела. Но когда я понял, что вы можете оказаться на улице, то оказался у шефа.

И он мне рассказал подробно, как он оказался в проеме двери и видел, как шеф сидит к нему спиной, жена лицом, на столе стоит эта бутылка импортного вина. А в то время в магазинах еще не было такого вина. Шоколадка, кофе дымится, по фужерам разлито красное вино.

Когда он рассказал, я думаю: «ну все, точно фантазии, поехал». Я собралась и тут же пошла к жене его шефа. Пришла домой и она говорит:

— О, заходи! Давай чаю.

Мы сели с ней на кухне, я говорю:

— Слушай, мне нужно знать: три дня назад было у вас такое, что вы сидели вот здесь с мужем вдвоем, стояла бутылка вина импортного, шоколадка, кофе?

А она говорит:

— Ну ты откуда знаешь?

Я говорю:

— Было или не было?

Она говорит:

— Кто тебе сказал?

— Мне сказал Алик. Он все видел. Сказал, что у вас было импортное вино. Такая длинная бутылка из черного стекла с черной этикеткой, написано на иностранном.

Она:

— Вот эта?

И показывает, — около мусорного ведра стоит эта бутылка. Я ее по описанию сразу узнала. Я говорю:

— Да.

Она говорит:

— Откуда ты знаешь это? Алик не приходил.

Я родителям написала письмо, в котором все подробно описала с самого начала, что у нас произошло. Через неделю или две приехал мой папа, и сказал, что когда они с матерью получили мое письмо, то настолько испугались. Но испугались не того, что Алик умрет, каждый из нас умрет. Но они испугались, куда он пойдет после смерти. И папа сказал, что мать послала его к нам, и заявила: «пока не приведешь их в церковь, не возвращайся!»

Мы туда пошли. Мы вообще были удивлены, что это церковь, потому что там не было свечей и икон. Там были радостные люди. Мы подумали, что попали на чью-то свадьбу. Потому что все люди обнимали друг друга, были счастливые, смеялись, радовались.

И мы подумали, что это какая-то веселая кампания или свадьба. Я спросила у людей:

— А здесь что, свадьба?

Мне ответили:

— Да нет, это церковь.

Мы были очень удивлены. Мы когда пели, прославляли Господа, пели Псалмы, то впервые слова этих песен касались нашего сердца. Мы услышали много мудрости во время проповеди. Нам было очень интересно, и мы там остались.

Мы встретились с Живым Богом. С того времени наша жизнь изменилась, просто пришло счастье в нашу жизнь. Хотя наша нужда так же пока оставалась».

Алик: «На самом деле нам так же не платили денег, мы так же продолжали есть только одну картошку. Но изменилось внутреннее состояние и отношение ко всем людям. И мы ходили радостные. Мы даже испытывали удивление, когда люди подходили к нам на работе и просили занять денег, которых у нас не было, потому что на предприятии в тот момент времени не платили зарплату, а мы были счастливые и радостные. И они спрашивали: а почему вы такие счастливые и радостные?»

Светлана: «Пришло счастье, пришла радость, появилась свобода. Это удивительно. Произошли такие перемены, не материальные, не физические. Произошло что-то духовное.

После всего случившегося мы поняли, что смерть приходит внезапно. Мы все говорили, что перед смертью покаемся. Нет. Можно не успеть этого сделать. Смерть приходит внезапно.

Второе. Душа после смерти тела не умирает. Потому что тело мужа уже лежало мертвым, а он видел, слышал, перемещался. Душа не умирает, она куда-то идет.

И третье. Но куда душа идет? То ли к Богу, то ли к дьяволу, этот выбор мы можем сделать только при жизни. После смерти выбор не дается. И когда ты уже умрешь, хоть это внезапно произойдет, если ты выбрал Иисуса своим Господом, ты уже пойдешь к Богу однозначно без всякого страха. Но если ты не успел этого сделать, и сделал даже множество добрых дел, ты к Богу не пойдешь. Потому что добрыми делами не спасаются души».

Рассказ четырнадцатый (тридцать девятый с начала серии) Ховард, 73 года (США, штат Массачусетс, г. Ньютон)

«Мне было тридцать восемь лет, я был профессором искусства. И я с женой и моими студентами были в поездке по Европе. Это был предпоследний день, и мы находились в Париже. В гостинице у меня произошел разрыв желчного пузыря. Была неимоверная боль, я упал, и, крича, катался по полу. Казалось, у меня внутри огонь, мой желудочный сок стал разъедать внутренние органы, я медленно умирал.