Равновесие - [6]

Шрифт
Интервал

Его ноги с большой неохотой отделились от моего тела. Немного погодя Люцифер проворно соскочил с моей спины и выжидательно уставился на меня. Я вернула ему вопросительный взгляд.

— Перекидывайся, — пояснил он. Я оторопела. Как? Перед ним?!

«Зачем? Я думаю, в случае чего обороняться, а тем более драться, мне будет гораздо удобнее так!» попыталась я отговориться.

— Но мой отец не терпит туманных. Так что если не хочешь схлопотать, то лучше перекинься.

«Отвернись», — немного подумав заявила я.

— За меня не волнуйся, я видел нечто и пострашнее.

«Болван! Я — девушка! Смекаешь?!» я разозленно ударила когтями по асфальту, проделав глубокую борозду.

— Ладно, ладно, перед людьми то небось не смущаешься. — примирительно пробормотал он и отвернулся.

Как бы ни было паршиво но он прав. Впрочем, одно дело, перекидываться перед людьми, заслужившими доверия, и совсем другое — перед только нарисовавшемся соплеменником! Я еще немного потопталась на месте, морально подготавливаясь к трансформации, затем опустилась на колени и локти. Глубоко вздохнув, я опустила голову вниз и, зажмурившись, дала телу сигнал…

Обратный процесс менее болезненный, но и не менее мерзкий на вид. Подняться на ноги я смогла только с третьей попытки, опираясь об кирпичную стену здания, под нажимом осыпающегося красной крошкой в моих руках.

— Ты в порядке? —   обеспокоенно поинтересовался черный и предложил мне руку.

— В порядке. А что, боишься, что на руках тащить придется? —   ехидно уточнила я, принимая, пусть и слегка покачивающееся, но вертикальное положение.

— Нет, лекарства жалко, оно тут редкость, — в тон мне ответил парень. Затем поднялся по двум ступенькам и воспитанно постучался. Дверь открылась почти сразу, явив моему взору неухожненного кудлатого мужчину.

— Люцифер… — заметив мою персону, мужчина нахмурился и настороженно спросил, — Что такое ты опять притащил?

— Это белая, отец. — парень взял меня за руку, выражая свое решение во что бы то ни стало провести меня внутрь.

— Белая? Ты думаешь я впущу в свой дом, в свою крепость, возведенную для обороны против туманов, эту белую?!

— Она Тха'аньши, папа. — я стояла за его плечом и смотрела незнакомцу в глаза. Мужчина еще какое- то время постоял на пороге, затем махнул рукой и исчез в темноте дверного проема, представляя нам возможность решать самим.

— Уфф, в какой то момент я подумал что он действительно не пропустит. Он жуть как вас не любит.

— А что он подразумевал под «опять притащил»?

— Хм…все жители этого дома, кроме меня, моего отца и Истинного, были подобраны мною в разных частях города. Последние черные, оставшиеся в живых.

— И сколько вас осталось? —   спросила я, проходя внутрь. Люци, галантно пропустивший меня вперед, закрыл дверь и защелкнул ее на засов.

— Шестеро.

— А остальные…

— Были убиты туманами. — проговорил жесткий женский голос.

Глава 5

Неповиновение

— Элис.

Я посмотрела в сторону, откуда доносился голос. Девушка стояла в дверном проеме, опираясь на косяк, скрестив руки на груди и вперив в меня не свой обычный ненавидящий взгляд…скорее в ее глазах было торжество, как будто она в чем то одержала надо мной верх…

— Где Командир и все остальные?

Лучница махнула рукой в неопределенном направлении. Люци сузил глаза и подозрительно глянул на Элис. Та, не удостоив его ответным вниманием, злобно оскалилась мне, развернулась и ушла вглубь комнаты.

— Мне нужно сейчас же увидеть Командира! — весть о том, что уже больше трех четвертей города заражено, делает обстояние дел поганым до невозможности. Если все туманные успеют вылупиться, мы обречены.

Люци повел носом и указал мне на лестницу, ведущую наверх, затем посмотрел на меня и исчез вслед за Элис. Я проводила его взглядом и перевела взор на лестницу. При более близком рассмотрении, идея взбираться по этой конструкции казалась мне сумасшедшей. Подточеное древоедами дерево под моими ступнями опасно прогибалось и недовольно скрипело. Собрав всю волю в кулак, я поднялась и сразу же зашла за поворот, оказавшись в длинном, узком и плохо освещенном корридоре. В стене, по левую сторону от меня, по всей длине располагались несколько закрытых дверей. Только самая дальняя была приоткрыта, бросая тонкую полоску света на пыльный и вылинявший, но все равно густой ковер.

— Вот, накинь. — я вздрогнула, рефлекторно сжимая кончики ткани, наброшенной мне на плечи.

— Ты меня напугал, — призналась я, по удобнее заварачиваясь в это подобие одежды.

— Прости. Я чую твоих друзей, они в последней. — тихо сказал Люци, подталкивая меня в спину.

Когда мы дошли до приоткрытой двери, парень дернул за ручку и, пропустив меня в помещение, с тихим щелчком закрыл ее, оставшись по ту сторону.

— Командир! В этом городе осталось меньше человек чем мы предполагали! — с ходу выпалила я. Командир сидел в ветхом кресле, подпирая подбородок рукой.

— Айя, сообщи мне то, чего я не знаю. — усталым голосом отозвался он какое то время спустя.

— Вы слышали историю появления мраков в этом мире? Они не отсюда!

— Не неси ерунды, девочка, других миров не существует. — Лада стояла ко мне спиной, изучая мрачный вид за окном.

— Но Командир! Я точно знаю, что…


Рекомендуем почитать
Колдоискатели

Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?


Философия пожизненного узника. Исповедь, произнесённая на кладбище Духа

Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.


Где они все?

Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?


Стихи

Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.


Рай Чингисхана

Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.


Родное и светлое

«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.