Равноденствия. Новая мистическая волна - [66]

Вышла исправленная. Сейчас чтобы выпить — это ни под каким видом, даже не предлагайте… Долго ли, коротко ль, попался добрый человек, инженер-оборонщик. Хоть и без жилья, зато с деньгами. Прожили недолго: Союз развалился, и началось не пойми что… Я ведь за Катю долгое время спокойна была: дедушка-то (мы с ним в своё время договорились, чтоб она его дедушкой считала, — чтоб не травмировать девочку) не последний человек, — весь благополучный, всё у него в ажуре, если не считать ноги… А тут всех увольнять начали. И моего рохлю попёрли, и его тоже…

Поднимаюсь к нему однажды, — вроде как просто, по-соседски, — а на самом деле сердце изболелось по девочке, — ну, и тревожно: как они там концы с концами сводят. А старик мой меня явно не ждал: как увидел — всего аж перекосило. Катюшу в комнате закрыл, а меня схватил за плечи, трясёт, шипит в лицо: «Зачем явилась, стерва? На инвалида поглядеть?!. Да ты мне не только ногу, ты мне остаток жизни искалечила!.. Кому я теперь такой нужен?!»… У меня в голове вдруг как будто что-то переклинило. «Мне ты нужен», — говорю. Он, как это услышал, вообще чуть с ума не сошёл от озверения, — подумал, что я издеваюсь над ним. Завалил на стол — и так наскоком мной овладел, что я и опомниться не успела…

Вот и вся история, — чем богаты, тем и рады.

Своего недотёпу я выгнала: всё равно от него никакого проку. Мать и дочка (вторая, Ленка) живут со мной, — хоть и цапаются, зато обутые-одетые. Чтобы иметь возможность сводить концы с концами, я сперва пыталась рыпаться… Зарегистрировалась на бирже, ходила по вакансиям — беседовала с разными козлами… Даже компьютер освоила, дизайнером успела поработать… А потом плюнула, договорилась, с кем надо, и пошла в метро сшибать. Россия — щедрая душа, пропасть никому не даст, если, конечно, хорошенько попросить… На ящике моём один ушлый дядя сделал надпись: «Православные! Помогите жертве свободы совести!», — по-моему, лучше не придумаешь… А если кто наедет, уж я-то умею за себя постоять. Недаром в школе своим классом верховодила, даже кличка была: Ника Норов!..

Часто пересекаюсь с моим «дедушкой»… Рассказал однажды, как детишки от него все по очереди отказались, — когда жизнь наперекосяк вдруг пошла… Дачу-то — продать пришлось… Посидели с ним в пирожковой за стаканчиком красненького, повспоминали, всплакнули по очереди… Предложила воссоединиться, — не знаю, может, и сдуру, конечно… Обещал подумать, просил подождать. Жду.

Но набухающим бутонам моим с каждым днём всё труднее исполнять свой танец…

Диана Чубарова

Дух табака

Качество жизни зависит не от количества выпитого, а от того, что ты себе наговоришь… Под этой истиной Макс мог расписаться давным-давно. А сегодня особенно. Сегодня у него был день рождения. И, воистину, он совершенно искренне считал себя баловнем судьбы. Всего 30 лет, а он уже владелец (пусть небольшой, но своей) фирмы, дачи, хорошей квартиры. Чего же ещё желать? Ну, конечно, жены и детей, хотя наперёд ясно, что при его внешности и социальном статусе за этим дело не станет.

Короче говоря, на судьбу ему было грех жаловаться. Да он и не жаловался… Любимчики фортуны к этому почему-то не склонны.

Итак, после шумного вечера, в тишине и долгожданном покое, он устроился в кресле и закурил очередную сигарету. Нет, он не был заядлым курильщиком, но в шумной компании, под рюмочку, почему бы и нет?

Тонкая струйка дыма красиво рассыпалась в воздухе, и Макс ещё раз подумал о том, что он Избранник судьбы. И в этот же момент, противореча всем мыслимым и немыслимым законам природы, вместе с последующей затяжкой из кончика сигареты показалась очаровательная, сияющая тёмно-зелёная змейка. Сие создание зависло в воздухе у самого лица новорождённого.

После определённой дозы все мы смотрим на жизнь легче, чем ранее.

— Кто ты?

— Я дух табака.

— Но я ведь не звал тебя.

— Ну и что. Я расскажу тебе о том, что манило тебя всю жизнь, а ты и не подозревал об этом. Но иногда тебе хотелось взлететь и растаять в небе. И я знаю почему. Это твоя душа рвалась на части, а ты так и не понял отчего.

И изумрудная змейка повела свой рассказ о дальних странах, о возможностях судьбы, о взлётах и падениях и о неведомых далях, где протяни руку — и мечта обернётся явью. И дальше, и дальше, и дальше…

Макс знал, что пока он курит сигарету за сигаретой, рассказ будет продолжаться, потому что дух табака (а именно так, напомним, звали таинственное видение) является только к избранникам своего Учения.

Наутро ему всё показалось сном, но в то же время он знал, что и мистическое создание, и захватывающие рассказы были слишком реальны для галлюцинации.

И вот с тех пор, не раз и не два, при очередной затяжке являлось ему изумрудное чудо. Иногда оно принимало форму бабочки, иногда женщины, но чаще всего змеи. И говорило ему что-то, от чего плакала и трепетала его душа, и не было для него в этом мире слаще и пронзительнее боли.

Но в один из вечеров, глядя на столбик осыпающегося пепла, он не услышал знакомого голоса. Вновь и вновь, прикуривая сигарету, он вглядывался в окружающую темноту. Но лишь резь в покрасневших глазах и сонное тиканье часов были ему ответом. И тишина.