Равнина костей - [4]

Остальная битва отошла на задний план, словно остались лишь Тирион и демон. Для них обоих не было ничего важнее. Казалось, что они сражаются в отдельной вселенной, где есть только они и их ненависть, а над всем властвует жаждущий крови Меч Кхаина.

Вздрогнув, Тирион продолжил замах, и внезапно демон выставил вперед руку. Его человеческие пальцы переплелись в колдовском жесте, и ярящийся шар темной энергии охватил принца. Тирион закричал от боли, залившей все нервные окончания его тела, его затошнило. Он чувствовал себя словно после удара молнии, а легкие эльфа наполнил запах желчи и дыма. На мгновение Тирион застыл, пока тепло амулета и жуткая мощь заклинания демона боролись в его теле.

И теперь Н’Кари обрушил шквал ударов, которые Тирион, как мог, отбивал через пелену боли. Малхандир пятился от хохочущего оскалившегося демона. Принц отчаянно блокировал удар твари и поднырнул под взмах грозной клешни, но другой удар угодил в его шлем. В ушах Тириона оглушительно загудело, а голова закружилась. Новый удар могучего кулака ударил его под сердце, где броню уже повредил клинок ассасина. Он с трудом сдержал крик, когда резкая боль прошла по телу от сломанных ребер. Следующий удар почти сломал ему плечо.

В голосе демона кипело безумное удовольствие: - Теперь ты мой, принц Тирион. И месть моя только начинается…

Тирион чувствовал себя разбитым, каждая клетка его раненного тела болела. Демон был слишком силен, чтобы его победил смертный, сколь угодно снаряженный или тренированный. Глупо было бы думать другое, обманывая себя. Принц уже почти склонил голову, тем самым признавая неминуемое, когда в него влились новые силы. Возможно, их источником служил амулет на его груди, а возможно и ужасный меч на алтаре. Тирион точно не знал, но это его не волновало. Он понимал лишь, что должен сражаться, признание поражения означало смерть. А этому не бывать.

- Нет! - крикнул Тирион. Хотя меч словно потяжелел в его руках, превратившись в упавшее дерево, он размахнулся. Все происходило пугающе медленно, словно в кошмаре. Принц увидел, как изумленный демон наклонился, и Тирион опустил меч с грозной силой удара молнии. Пылающий клинок ударил демона прямо в центр его головы, в знак Слаанеша, и от удара голова демона развалилась пополам. Тварь рухнула на колени, кипящее пламя хлынуло на шею из ужасной раны.

Вытекающий ихор пошел паром и превратился в многоцветный туман, а затем демон лопнул, словно проколотый воздушный шарик. Дым засверкал ещё ярче и развеялся с долгим протестующим воплем. Теперь лишь Тирион остался в центре поля боя. Вымотанный принц рухнул на колени, но затем с трудом встал, вскочил на Малхандира и поскакал к победе.

Уставший Тирион медленно поднимался по длинный лестнице. Кровь покрывала каждую ступень места упокоения Меча Кхаина. Её тошнотворный запах наполнял ноздри принца, а под подошвами его ног слабо хлюпало. Последний луч заходящего солнца окрасил кровь в черный цвет. Сам воздух вибрировал от силы, угрожающей душе эльфа.

Он перешагнул через последнюю ступень и поднялся на вершину храма, чтобы оглядеть поле своего триумфа. Все вокруг с вершины черного зиггурата казалось пустым. В этот день пали тысячи воинов - крошечное добавление к усыпавшим равнину бесчисленным телам. С древнего наблюдательного пункта стала так ясна бессмысленность всего этого… Сколько же за долгие тысячелетия здесь погибло? И ради чего?

Сейчас Тирион стоял там же, где в день гнева стоял Аэнарион, обнаживший меч для борьбы против Хаоса в попытке спасти мир. Там, где стоял Малекит, Король-Чародей Наггарота, пытаясь обнажить меч и использовать его абсолютною силу для своих злобных целей. Там, где обреченные короли-фениксы, храбрый Каледор и неистовый Тетлис, размышляли над свой жизнью, а затем отправились на встречу с судьбой. Там, где бесчисленные короли, колдуны и демоны искали чудовищную мощь.

Никто, кроме Аэнариона, не доставал меч, ведь он вонзил его обратно в камень так глубоко, что остальные не осмеливались его вытянуть.

Тирион обернулся к мечу. Тьма ночного неба скрывала напуганные звезды. Меч поднимался из широкого чана кипящей крови, в сгустившейся тьме его рукоять походила на черный крест. Кровь скапливалась в воздухе вокруг и стекала по каналу в центре меча, питая бездонную купель.

Тирион был удивлен. Для него это оказался меч, как и некогда для Аэнариона. Оружие выглядело по-разному для своих наблюдателей. Говорят, что Малекит увидел скипетр, а Каледор копье. Никто не знал, что увидел Тетлис, ведь он прожил слишком мало, чтобы рассказать. Меч Кхаина говорил с ним, как и опасался принц, его мощь звала Тириона, захлестывая его с головой.

«Обнажи меня, - говорил он, - ты сможешь. Ты достоин. Ты мой хозяин. Ты лучше Аэнариона. Величественнее. Ты преуспеешь там, где он пал». Тирион слабо потряс головой.

«Это мрачный мир. Для эльфов он неизменно темнеет. Близится долгая ночь и час погибели. Но вместе мы сможем спасти их. Вместе мы выкуем заново потерянную империю и вернем наши земли. Ничто против нас не устоит. Ни люди. Ни демоны. Ни гномы. Ни твои темные сородичи. Наггарот падет. Империя падет. Королевства гномов тоже падут. Мир будет наш. Это наше предназначение. Ты будешь последним из великих героев эльфов, чье имя никогда не забудут». Рукоять выглядела выкованной под его руку. Запретное обещание наполнило ночь. Но ужаснее всего было то, что это правда. Это возможно. Вероятно, без меча Ультуан падет. С ним же он сможет править миром. Он никогда не убоится врага. Демоны будут дрожать. Он отомстит Королю-Чародею. Тирион потянул руку к запретной вещи…