Рави, Шаши, Снежок и другие - [17]
Немало тропок и дорог исходила Светлана. И всё пешком.
- Возьми коня! Нет горной девушки без коня! - советовал ей председатель Бабаев.
- Не надо. Я так, - отговаривалась Светлана, а сама думала: «Сроду на лошади верхом не ездила. И не сяду на неё. Страшно».
- Лучше нашу лошадь возьмите, - предлагал ей директор школы Асан. - Любую выбирайте! Как ветер, быструю!
- Лошадь для меня не годится. Плохой из меня джигит, - шутила Светлана. - Если бы мне ослика предложили, взяла бы.
Шутки шутками, но пришла как-то утром Светлана в школу, а её Гульнар с осликом дожидается.
- Светлана Петровна, вот вы ослика хотели, я привела, - сказала она. - Чтобы вам не тяжело было ходить. И седло у него и уздечка… Так папа наказал.
А маленький серый ослик с белым пятном на лбу стоит возле крыльца, смотрит на Светлану задумчивыми глазами.
Хотела Светлана отговориться, да ничего из этого не вышло.
- Нет! Нет! Нет! Папа наказал - берите! - настаивала на своём Гульнар. - Насовсем! Он теперь ваш.
Что делать, пришлось взять.
«Интересно, как только я на него сяду?» - думала Светлана.
Она дождалась конца занятий. Посмотрела в окно - ослик стоит, и ребят на школьном дворе не видно. Значит, можно попробовать.
Светлана сняла халат и вышла во двор. Ослик стоит. Ближе подошла - стоит, не убегает. Погладила ослика по голове. Ничего. Не возражает ослик.
«Будь что будет!» - решила Светлана и села на ослика. Ослик послушался.
- Н-но! - сказала Светлана и дёрнула ослика за ремешок.
«Для начала домой доведу», - подумала она.
Ослик спокойно двинулся с места. Сначала к воротам, потом на улицу. И опять всё хорошо. Светлана обрадовалась.
Теперь уж она и по сторонам смотрела, не только на загривок ослика. Прохожим кланялась.
- Саломалейкум, сестрица! Здравствуйте! - отвечали ей прохожие.
Вот и её дом.
- Стоп! Приехали! - сказала Светлана и натянула ремешок.
Но ослик почему-то не остановился. Он продолжал идти по главной улице вдоль арыка.
Светлана ещё сильней натянула ремешок. И опять ослик не послушался.
- Миленький, остановись, пожалуйста, - уговаривала Светлана ослика. - Мне домой нужно. Понимаешь, домой?
Ослик качал головой, будто соглашался, но не останавливался.
Так проехали они добрую половину улицы. И тут ослик вдруг перешагнул через арык и встал.
«Да ото же дом Гульнар, - сообразила Светлана. - Вот почему он не слушается».
Ей было не по себе.
«Если соскочить с ослика, - думала Светлана, - что люди скажут: испугалась! Ничего себе, взрослая, да ещё медсестра! С ослом справиться не может!»
Не слезая с ослика, Светлана повернула его в обратную сторону:
- А теперь давай назад, к моему дому.
Ослик послушался. Двинулся в обратную сторону. Но не тут-то было. Бозле Светланиного дома он опять не остановился. Прошёл по знакомой дороге и свернул в школьный двор.
Как ни уговаривала Светлана ослика, ничего не помогало.
На другой день повторилось то же самое. И на третий. И на пятый.
Видно, ослик привык ходить от своего дома до школы и обратно и никак не хотел признавать незнакомой остановки.
Пришлось Гульнар и её отцу перевоспитывать ослика, прежде чем он понял: «Хочешь не хочешь, а надо слушать новую хозяйку».
Теперь слушается.
Правда, за это время и Светлана привыкла к ослику. И не только к ослику. Она сейчас и на лошадь не боится сесть.
И когда Светлана приезжает верхом на самые отдалённые пастбища, табунщики и чабаны уже ждут её, встречают возле юрт:
- Саломалейкум, сестрица! Здравствуйте!
КАК КУРЫ НАУЧИЛИСЬ ПЛАВАТЬ
Летом путешествовали мы по Украине. Как-то вечером остановились на берегу Сулы, решили переночевать. Время было позднее, темень непроглядная. Место долго выбирать не пришлось. Загнали машину поближе к воде, осмотрелись. Слева маячил огромный шоссейный мост. Впереди, на противоположном берегу Сулы, мерцал последними ночными огоньками город Лубны. По сторонам пусто.
«Ну, - думаем, - хорошо: мешать никому не будем. А завтра заодно и машину помоем».
Натянули палатку, искупались на скорую руку и легли спать.
Только уснули - чувствую, будит меня мой товарищ:
- Смотри, тёзка, смотри!
Высунул я голову из палатки, смотрю - ничего не понимаю. Над рекой ещё туман стелется, еле-еле рассвет забрезжил, а шум и гам стоит, как на базаре. Гоготанье, кряканье, кудахтанье, хлопанье крыльев. Какие-то большие белые птицы летят с противоположного берега на наш, проносятся над палаткой и опускаются за машиной. А на капоте машины стоит петух и горланит что есть силы:
«Ку-ка-реку! Ку-к-ка-реку!..»
Тут я окончательно проснулся и понял, что к чему. Это хозяйки перегоняли на наш берег птицу. Гуси и утки сами перебирались по воде, а кур подбрасывали в воздух, и они перелетали реку. Некоторые долетали лишь до середины, опускались на воду и добирались до нашего берега вплавь, словно настоящие пловцы.
А петух всё кукарекал. Только теперь мне показалось, что смысл его кукареканья иной:
«Ну-к-ка, в реку! Ну-к-ка, в реку!»
Наверное, он просто подбадривал своих подопечных.
- Впервые вижу, что куры так плавают, - сказал мой товарищ.
- И мне не доводилось, - ответил я. - А как же они вечером обратно будут добираться?
Мы никуда не поехали. Решили дождаться вечера и посмотреть.
