Раубриттер (II. - Spero) - [4]

Ел он медленно, экономя силы даже во время трапезы. Хлеб он отламывал маленькими кусками и отправлял в рот, позволяя тому пропитаться слюной и разжевывая до тех пор, пока жесткое крошево не таяло на языке, оставляя в желудке приятную сосущую тяжесть. Если Господь милостив, сегодня ему удастся найти на рынке пару гнилых картошек или брюкву. Если нет, остается шанс украсть горсть овса у лошадей возле трактира, размочить и съесть перед сном. Но Гримберт знал, что не пойдет ни к рынку, ни к конюшням. Сейчас у него была более важная забота, по сравнению с которой мерк даже голод.

Но как бы он ни был поглощен едой, скрип двери он расслышал совершенно отчетливо.

- Фурункул Святого Агриция! Какого дьявола ты околачиваешься возле моей двери?

- Жду, - покорно ответил Гримберт, пряча хлебную корку в рукав, - Мое предложение все еще в силе. Сорок денариев серебром за то, чтоб ты отвел меня к Бледному Пальцу.

- За сорок денариев я могу пернуть тебе под нос, - хрипло отозвался Берхард, - И дать два асса сдачи. В удачный день я зарабатываю две сотни. И можешь мне поверить, я не назову удачным день, когда мне приходится оказаться поблизости от Бледного Пальца! Сказано тебе – убирайся!

Гримберт хорошо ощущал исходящую от него злость. В сочетании с тяжелым запахом пота и дешевого вина она заставила бы попятиться даже самого отчаянного городского калеку. Но Гримберт знал, что скорее откусит себе пальцы на руках, чем позволит сделать хоть шаг назад.

Единственным, что подпитывало его измученное, замерзшее и истощенное тело, был огонек надежды в груди, похожий на пламя лампадки. Но этот крохотный огонек сейчас давал ему больше энергии, чем термоядерный реактор рыцарского доспеха класса «Феррум».

- От тебя смердит, как от падали, - с нескрываемым отвращением произнес Берхард, - Гляди мне, будешь наседать – не посмотрю, что слепой, отделаю так, что остатки и на сангвинарную фабрику не примут!

Гримберту потребовалась вся выдержка, чтобы не ответить дерзостью и сохранить почтительную позу. Может, этот Берхард и не большого ума, но он несколько лет возвращался живым из Альб, а это уже говорит о нем больше, чем любые титулы и звания.

- Можешь избить меня, это ничего не изменит. Мне нужно к Бледному Пальцу.

Берхард сквозь зубы процедил короткое богохульство, недостаточно опасное, чтобы заработать Печать Покаяния, но вполне весомое, чтобы принести господину Безрукому серьезные неприятности, услышь его священник. Впрочем, Гримберт сомневался, что Святой Престол сильно озабочен своей паствой в Бра. В этом маленьком городке, примостившимся в предгорьях Альб, была всего одна церковь, еще одно подтверждение его удаленности от столицы маркграфства Салуццо.

- Что тебе до Бледного Пальца? – спросил он жёстко, - Отвечай, увечный, или я не посмотрю на твою поганую морду и навешаю тумаков так, что всех святых вспомнишь!

Инстинкт самосохранения, похожий на воющую внутри кокпита сирену разгерметизации, требовал осторожности. Но Гримберт знал, что есть тактические ситуации, в которых уклонение лишь затягивает неизбежное. Когда на твой доспех обрушивается гибельный кинжальный огонь, отступление может быть фатальным. Нельзя подставлять уязвимые места брони. В такой ситуации единственный шанс победить – развернуться к врагу лицом и атаковать, используя всю доступную огневую мощь.

Гримберт сделал короткий выдох. У него больше не было орудий, не было многотонной машины, способной сминать стены. Но было то, что вело стального воина в бой.

- Мне надо то, что ты нашел у Бледного Пальца.

Берхард тяжело засопел.

- Это откуда же ты знаешь, что я там нашел, шельмец?

Еще два коротких выдоха, чтоб унять накатившую дрожь.

- Подслушал в трактире. Во «Вдове палача» два дня назад.

В животе образовалось на редкость гнетущее сосущее чувство. Даже вздумай он отшвырнуть клюку и пройтись по вершине городской стены, это и то не было бы вполовину опасным, как этот трюк.

Берхард заворчал, как ощерившийся уличный пёс.

- Что-что?

Гримберт понял, что запас отпущенного ему времени совсем не так велик. А может даже, уже истёк до капли.

- Не специально, так уж вышло, - поспешно произнес он, - Вы с приятелями пили там вино, кто-то их и сказал, мол, в Альбах много сокровищ спрятано, только некоторые таковы, что лучше к ним вовсе не прикасаться. Тут-то ты и сказал про Бледный Палец. Про свою находку.

- Шпионил, значит, крыса слепая? – хмуро осведомился Берхард, - Сам признался?

Гримберт покачал головой. Тяжело вызвать доверие у человека, когда половина твоего лица скрыта грязным тряпьём. Как сказал какой-то древний святой, глаза – зерцала души. Душа слепого всякому представляется чем-то вроде склепа.

- Не шпионил. Хозяин трактира иногда пускает меня по доброте душевной погреться в углу. Многие не обращают на меня внимания, сижу-то я тихо. Я слепой, но не глухой, с ушами у меня все в порядке. И я знаю, что ты нашел под Бледным Пальцем.

- А потом?

- Потом я тайком шел за тобой до твоего дома. Ты горланил песни и спотыкался, так что это было не сложно. Пометил дверь, чтобы прийти сегодня и…

Какая-то сила взяла его за ворот треснувшего плаща и подняла так, что зубы невольно клацнули друг о друга, а мочевой пузырь тревожно заныл.