Ратное поле - [33]
Василия Ивановича Сагайду Тоня уважала. Строгий командир, никому спуску не дает и себя не жалеет. После освобождения Харькова, а затем форсирования Днепра людей в батальоне осталось совсем мало. А как раз немец наседает. Кто–то сообщил: командир ранен. Поползла Тоня туда, где залег комбат с пулеметом. Видит, руки у него обожжены, а он все строчит и строчит.
— Товарищ капитан, дайте — перевяжу… Вот и кровь у вас…
Тоня с треском разрывает пакет.
— А, это ты, Тоня, — словно очнулся Сагайда. — Восьмую атаку с утра отбиваем. Не до перевязки. Лучше ленту набей. Видишь, снова накапливаются враги для атаки.
Тоня берет из вещмешка патроны, быстро вставляет их в металлические гнезда ленты и набитый конец подает комбату.
— Раненых много? — хватая ленту, спрашивает Сагайда.
Тоня видит, как волдырями покрылась его рука.
— Много, — отвечает Тоня и снова берется за пакет, но Сагайда упреждает ее:
— Патроны, патроны давай!
Враг перешел в девятую атаку, и пулемет, захлебываясь, быстро глотает ленту. С тыла, из–за Днепра, ударила наша артиллерия. Над головой с шелестом понеслись снаряды. Тоня видела, как черные фонтаны земли плотно вздыбились перед фашистскими танками, выползавшими из степной балки.
Это была последняя атака, отбитая гвардейцами. Тоня аккуратно перебинтовала руки капитану Сагайде. Хотела спросить, где он обжегся, но послышалось: «Сестра!» — и она сразу поползла на голос. Молоденький солдат, смертельно раненный осколком в живот, повторял одно и то же: «Ой, умираю! Ой, умираю!» Перевязка ему уже не могла помочь. Но Тоня, положив русую голову паренька себе на колени, быстренько обхватила широким бинтом живот и начала его перевязывать. Между тем тело совсем обессилело, голос раненого становился глуше. И вскоре совсем затих.
Тоня не заметила, как горячая слеза капнула на совсем юное лицо солдата. Девушка ползла по сухой земле, останавливаясь, чтобы сделать очередную перевязку. А перед глазами стояло лицо умершего.
Уже начало темнеть, когда возле Бородаевских хуторов сестра вышла к батальонному медпункту. Здесь лежало и сидело много раненых, ожидавших ночной переправы на левый берег Днепра. Только что принесли дивизионную газету «Советский богатырь», и раненый сержант читал ее вслух. Тоня устало слушала слова о санинструкторе, которая вместе с первым десантом переправилась на правый берег Днепра и отважно сражалась там, спасая раненых и отражая многочисленные атаки врага. Слушая заметку, девушка вспомнила, что она тоже переправлялась через широкий Днепр у Бородаевского острова. Тогда еще связист Миша шутил: «Когда такая славная сестричка с нами, сам черт не страшен». И все, кто был в лодке, подтвердили: с Тонечкой они все вдвойне храбрее.
Потом слух уловил фамилию героини газетного материала: Чичина. «Неужели обо мне? — пробудилась Тоня, раскрыв слипавшиеся от усталости глаза. — Да, да, кажется обо мне». Сержант продолжал читать: «Комсомолка Чичина на плащ–палатке вытащила из–под огня тяжело раненного лейтенанта и снова возвратилась на поле боя…» Да, было такое. Но кто же мог об этом сообщить в газету?
Когда сержант передал газету дальше, один из бойцов спросил:
— Не о тебе ли это, сестричка? Тебе ведь тоже храбрости не занимать. Видел я, как атаку отражала вместе с нами. Жаль, не командир я, а то орден бы…
Большинство бойцов и командиров знали Тоню только по имени.
— Нет, не обо мне, — ответила Тоня. И густо покраснела.
Потом взяла газету и отыскала заметку. Называлась она «Если ранило друга — перевяжет подруга». Тоня сложила газету и спрятала в кармашек гимнастерки.
Когда награждали участников форсирования Днепра, сам командир дивизии вручил Тоне Чичиной орден Красного Знамени. Оправдалось солдатское пожелание насчет ордена для отважной сестрички.
ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС
У каждого есть в жизни высота,
Которую он должен взять когда–то.
М. Львов
Каждый раз, когда в полк прибывало пополнение, я старался побольше узнать о тех, с кем завтра придется идти в бой. Интересовало главное: как поведет себя человек в первом бою? Смел он или робок? Способен ли увлечь людей на подвиг, показать пример? Или пришел на фронт с жертвенной мыслью о неизбежной гибели? Всего этого, конечно, не узнать в короткой беседе и не вычитать в скупых строках документов.
Бывало и так: воюет человек долго и, как говорится, хорошо справляется со своими обязанностями. Бьет врага такой офицер или солдат, ходит в атаку, отражает контратаки, дерется в рукопашной, держит оборону, пробирается в разведку. Словом, совершает много нужных и славных дел, негромких и будничных. И вдруг ярким светом озарится имя фронтовика, оставит заметный след в боевой истории части. Вот это и есть звездный час человека.
…Старший лейтенант Бурков командовал стрелковой ротой, причем первой ротой в первом батальоне. Об этом он постоянно напоминал солдатам: «Первые не могут быть вторыми».
Некоторое время рота ничем не выделялась. Воевала, как и ее командир, хорошо, но в победные реляции попадала редко.
Лицом Бурков был смугл, глаза — как перезревшие сливы. О таких говорят — жгучий брюнет. Характер имел беспокойный, стремительный и азартный. Товарищи между собой иногда называли его цыганом, а он и в самом деле, как настоящий цыган, любил поле, простор и свободу действий.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».