Растущая луна: зверь во мне - [26]
Когда Манчелу внезапно погиб, казалось, мир рухнул, но Бернт взял себя в руки и принялся ревностно служить молодому Еглону. Потом была встреча с принцессой. Он не забыл ее холодное, красивое лицо: "Граф Бернт, — отчеканила она, — вынужден скрываться в Лейне. Он достойный человек. А вы заняли его место. Надеюсь, ненадолго".
Он тогда впервые осознал, что вот, молодая, болезненная девушка не боится отстаивать свои убеждения, а он… А у него не было никаких убеждений, которые следовало отстаивать. У него были только брат и мать. Брата он вернет. Все сделает, чтобы вернуть его на родину, чтобы именно он носил титул графа. И мать молодой король помилует. Не может не помиловать.
А затем, 11 дней и 20 часов назад, графиню Бернт казнили.
Он тоже присутствовал там. Он мечтал: когда ее помилуют, он подойдет к ней, упадет на колени, плевать, что все будут смотреть, попросит прощения. А она простит. Она ведь мать. Но какой-то червяк, не умеющий толком держать топор, рубил ее на куски. Короля рвало, принцесса лежала в обмороке, а он стоял, окаменевший от ужаса, не верящий в то, что происходит. Не мог сдвинуться с места и будто впитывал, вбирал в себя все. Чтобы не забыть. Чтобы воздать всем, кто виновен в этом.
Элдад не помнил как попал в свой дом, примыкающий ко дворцу. Оказалось, что его принесли с площади, где он потерял сознание, уже после смерти матери. Сильно ударился головой, три дня пролежал в горячке, не приходя в сознание. Когда же очнулся, казалось, словно этот удар расставил все по местам. Теперь он ясно понимал, что сделали лорды с его семьей и как он выглядел в этой истории. Песик в розовых бантиках — таких обычно держали аристократки. Песик, лижущий ноги хозяина и танцующий, чтобы получить кусочек сахара.
Но он ведь Бернт. Пусть ненадолго, пока в страну не вернется Рекем, но он граф Бернт. И он накажет тех, кто виновен в смерти матери и брата, тех, кто с удовольствием возвели бы на эшафот всех Бернтов, чтобы разделить их поместье между собой — лордов, входящих в Совет, управляющих страной вместо короля.
Всю неделю Бернт проводил в церкви Хранителей Гошты. Теперь ему было безразлично, что его могут обвинить в преступлении против короля, лишить должности гофмейстера. Его семья поклонялась Эль-Элиону здесь, и он будет делать это здесь. А что до его временного помешательства… Так Бог любящ. Он понимает, что Элдад сделал это не со зла.
Бернт, не обращая внимания на ноющие колени, то молился, то каялся, то с мрачной решимостью планировал убийство Совета. Но обычно его планы разбивались о действительность. Убить всех лордов можно лишь на общем совете. Умереть должны непременно все, потому что ни один не заступился за его мать. Но его не пустят на это заседание. Иногда он представлял, что смог обманом проникнуть на совет. Но и тогда ничего утешительного не представлялось. Он неплохо владел мечом, но если в зал войдет стража, ему не справиться со всеми. Если он запрет дверь, чтобы никто из лордов не ушел, он опять же не справится со всеми. И получится вместо мести глупая, даже очень глупая смерть.
Что тогда? Убить главного виновника — герцога Тазраша? Нет, этим он ничего не добьется. Вот если бы сделать так, чтобы страной правила принцесса Мирела… Она бы точно вернула страну к истинной вере. Позволила Рекему жить на родине. Тогда уже неважно, умрет он, Элдад, или нет. Главное, справедливость.
— …извините, что прерываю ваши размышления, но я хотел…
Бернт с недоумением оглянулся. Лукавые черные глаза, длинный тонкий нос с горбинкой, впалые щеки, аккуратно постриженные усы, переходящие в короткую бороду. Элдад бесцеремонно осмотрел говорившего с ног до головы, обратил внимание на дорогой бархатный колет, поверх которого лежал ослепительно белый кружевной воротник, сапоги, не предназначенные для того, чтобы в них ходить по земле — только ездить в карете. Он сделал это не для того, чтобы унизить аристократа, просто в болезни мысли текли медленно, и он не узнал того, кто к нему обратился. Видимо, это отразилось на его лице, потому что знакомый незнакомец доброжелательно улыбнулся и начал сначала.
— Добрый день, граф, вы, наверно, не расслышали, как я к вам обратился. Граф Юцалия, посол Лейна.
— Ну, конечно! — воскликнул Элдад, обрадованный тем, что вспомнил. — Извините, граф, я плохо себя чувствую и пока не могу вести светские беседы, — добавил он и пошел дальше. Юцалия отступил в сторону, добавив в спину.
— Иногда мы ждем справедливости от Эль-Элиона, но, может быть, Он ожидает, что справедливость восстановим мы? — Бернт остановился и медленно повернулся. Неужели его намерения читаются так явно? Он всмотрелся в графа. — Я хотел сказать, — мягко завершил посол Лейна, — всегда рассчитывайте на мою помощь.
— Благодарю, — Элдад на этот раз, не оглядываясь, направился к выходу.
Юцалия проводил его взглядом. Он действовал на свой страх и риск, не поставив в известность Тештера. Казнь леди Бернт была такой ужасной, что мало кого оставила равнодушным. Странно, что, кажется, он единственный заметил, как переменился молодой гофмейстер после этого. Как стал почти жить в церкви, от которой несколько лет назад так легко отрекся. Он точно обдумывал месть. Жаль, если его гибель будет напрасной. При правильной поддержке, это можно использовать на благо Лейну и церкви Хранителей Гошты. А главное на благо его, Юцалии. Если все удастся, ему позволят вернуться на родину. Посол Лейна готов был рискнуть жизнью и положением ради этого.
Однажды мир превратился в гигантскую свалку — и только благодаря свалке люди могли выжить. Однажды население мира сузилось до пяти городов, в каждом из которых проживало не больше ста тысяч человек. Однажды все стали жить по закону джунглей: кто не мог самостоятельно прокормить себя, того выбрасывали хищникам. Однажды человек бросил вызов этому миру. Есть ли у него хоть один шанс, чтобы остаться в живых?
После двадцати лет благоденствия тучи сгущаются над Энгарном: захвачен пограничный замок, оборотни и вампиры убивают людей, к тому же проснулось древнее проклятие гор. Особый посланник королевы должен узнать, связаны ли как-то эти события, кто ими управляет, что задумал тайный враг. Справиться ему будет непросто.
Битва с Храмом Света продолжается. Пока его минарс старается лишить Энгарн союзников, Особый посланник королевы делает все, чтобы союзников найти. В Кашшафе зреет бунт в поддержку опальной принцессы, но ничто не спасет ее от справедливого суда лордов. Пути героев переплетаются, и однажды каждый оказывается на распутье, где, выбирая свою судьбу, он решает судьбу всей Гошты.
Простая, нарисованная на заборе дверь, а за ней странный, чудесный и чужой мир. И так хочется домой.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.