Рассвет в 2250 году - [21]

— Ты назвал себя воином, — медленно произнес Форс. — Против кого вы ведете войну? В ваших пустынях тоже есть Чудища?

Эрскин мрачно улыбнулся.

— В дни Великого Взрыва Древние обратились к магии, с которой они не смогли совладать. Наши мудрецы не знают этой тайны и верят только преданиям о наших предках, летающих людях. Но эта магия была странной и ужасной. В пустыне водились существа, которые были прирожденными врагами человека, чешуйчатые твари, очень жуткие на вид. Магия сделала их также хитрыми и быстрыми. Между ними и всем человечеством началась война не на жизнь, а на смерть. Но они тогда казались немногочисленными, и, наверное, раскаленные камни с гор уничтожили их всех. Потому что мы больше не видели их с тех пор, как покинули горы.

— Радиация, — Форс поиграл рукояткой короткого меча. — Радиационные мутации. Но иногда это срабатывало очень неплохо. Вид Люры произошел в результате такой магии!

Темнокожий южанин посмотрел на кошку, удобно разлегшуюся позади них.

— Это была хорошая, а не плохая магия. Хотел бы я, чтобы у моего народа были такие друзья, чтобы защитить нас в странствиях. Потому что нам приходится много сражаться против зверей и людей. Степняки не стали нашими друзьями. Надо всегда следить, не прячется ли где опасность. Однажды ночью, когда я был в одном мертвом городке, на меня напала стая кошмарных тварей. Не сумей я оказаться вне пределов их досягаемости и хорошенько поработать своим ножом, они обглодали бы меня до костей.

— Я это знаю, — Форс принес барабан и вложил его в руки юноши. Тот негромко вскрикнул от восторга.

— Теперь я смогу поговорить с Мастером разведчиков! — его пальцы начали было выстукивать сложный мотив, но рука Форса метнулась вперед и сжала его запястье.

— Нет! — горец вынудил пальцы юноши отпустить барабан. — Это может подать сигнал и другим не только твоему народу. Ту ловушку выкопало существо, которого я не знаю.

Нахмуренные черные брови Эрскина выпрямились, лицо его разгладилось, и Форс продолжил:

— Я считаю, что это работа Чудища. И если они все еще прячутся в этом городе, то твой барабан укажет им наше местоположение…

— Ловушка была старая…

— Да. Но мы никогда еще не находили Чудищ, живущих на одном месте. Тот, кто устроил эту ловушку, может находиться по другую сторону этих развалин. Это большой город, и всех жителей Айри не хватило бы, чтобы обыскать его как следует.

— Твой язык так же прям, как и твои мысли, — Эрскин отложил барабан. — Мы покинем место, населенное тварями, прежде чем я попробую поговорить со своим племенем. Завтра я выйду на тропу. Давай отправимся с первыми лучами солнца. В этих древних городах прячется какое-то зло, которое, кажется, так и бьет в нос. Мне больше нравится чистая открытая земля.

Форс связал часть городской добычи в небольшой узелок, припрятав остальное во внутренних помещениях. Рана на его ноге полностью затянулась, и через день-два Эрскин мог ехать на кобыле. Горец с сожалением посмотрел на кучу своих находок, прежде чем припрятать их, но, по крайней мере, у него были сделанная им самим карта и дневник его изысканий, упакованные в Звездную Карту вместе С несколькими цветными карандашами и фигурками из витрин музея.

Большую часть дня Эрскин бродил по зданию, чтобы размять свои ноги, как он сказал, но его также интересовало и то, что там находилось. Теперь он вернулся с широкой полоской обработанного золота на одном запястье и массивной дубинкой с усаженной шипами головкой, которую он нашел в зале музея, посвященном воинам. Его метательные копья и лук были вытащены из недр ямы-ловушки, но древки копий обломаны, и он не мог натянуть лука, пока не зажило плечо.

Зной прошлых дней еще не кончился, когда они проглотили свой последний завтрак в музее и на рассвете затоптали костер. Эрскин протестовал против того, чтобы ехать верхом, но Форс его переспорил, и они тронулись в путь по той тропе, которую горец нанес на карту и которая привела его в город. Они не делали привалов, двигаясь самым быстрым шагом по захламленным улицам среди скопления высоких башен, которые и были целью Форса в первый день пребывания в этом городе. Если фортуна и дальше не изменит им, он был уверен, что к ночи они смогут выбраться из развалин этого города. Эрскин прикрывался ладонями от солнца и с благоговейным удивлением взирал на возвышающиеся, словно башни, здания, среди которых они двигались.

Горы, созданные человеком, — вот что мы видим здесь. Но почему Древние любили жить в такой тесноте? Боялись ли они своей собственной магии настолько, что должны были жить бок о бок со своими собратьями, чтобы она не пожрала их самих, когда вырвется на свободу — как и случилось? Ну, они в конце концов погибли от нее, бедные Древние. И теперь жизнь у нас лучше, чем у них.

— Разве? — Форс пнул одиноко лежащий камень. — У них были такие знания — мы разыскиваем во тьме только жалкие крохи того, что знали они…

— Но они же не использовали все свои знания на благо! — Эрскин развел руками и указал на руины. — Этот город создан их мозгами, а потом он был уничтожен тоже ими. Они строили только для того, чтобы потом снова все разрушить. Я думаю, что лучше строить, чем разрушать.