Рассвет тьмы - [68]

— Конечно, дорогая.

Глава 17

Утро ласково постучалось в окно. С минуту я глядела в потолок, залитый золотыми солнечными лучами, собиралась с мыслями. Что готовил мне новый день? Еще одну смерть? Еще одну загадку? Если полиция не в состоянии предотвратить трагедию, то можно с уверенностью готовиться к очередному убийству среди знакомых. И на кого падет жребий сегодня?

Резко сев, я откинула одеяло и спустила ноги на мягкий палас. Нужно было действовать прямо с утра. Зачем тянуть резину и размазывать расследование на недели, как это делали копы? Возможно, мне удастся спасти чью-то жизнь?!

Приняв бодрящий душ, я натянула темно-синие джинсы, трикотажный пуловер цвета белой шерсти, обулась в черные кожаные ботильоны на шпильке, украшенные декоративным ремешком и бляшкой, и накинула черный плащ. Заколов волосы на затылке, крадучись спустилась по лестнице, боясь разбудить сестер.

Оказавшись на улице, я не долго размышляла, брать машину или нет. Наплевав на холодный ветер и неприятную морось, отправилась пешком в пекарню, принадлежавшую Саммер Джоунс. Проведу собственное расследование — опрошу работников, заодно порадую сестер свежей выпечкой.

Прошла улицу до перекрестка, свернула направо, миновала еще четыре дома, перебежала дорогу и оказалась перед магазином-пекарней «Сласть». Одноэтажное здание с белым фасадом, полукругом окно, завешанное ажурной тюлью. Кованую крышу крыльца украшали металлические завитки и рогалики, припорошенные белой краской. Я толкнула деревянную дверь и попала в другой мир. Воздух наполняли ароматы корицы и ванили, соблазняли запахи свежеиспеченного пирога и хлеба. Здесь можно было приобрести изделия домой или попробовать за чашечкой кофе, которую подавали на месте улыбчивые работники. Персонал магазина составляли в основном феи. Из-за невысокого роста их легко спутать с подростками. Переступив порог, в первое мгновение я испытала легкий шок — вся мебель была низкая, точно для детей. Решив, что начну со слоеной улитки с клюквенной начинкой, я, вошла в пропахший пряностями хлебобулочный рай.

Вдоль окна стояли затейливые столики на резных ножках и мягкие зеленые диванчики. На каждом по магической свече — они горели изумрудным ледяным пламенем и зажигались от прикосновения официантов. Пол — кафельный, под зеленый мрамор, а белые стены, отделанные декоративной штукатуркой, были увешаны картинами с разнообразными кондитерскими шедеврами. Напротив входа располагалась стойка. Энергичные работники в белоснежных накрахмаленных передниках с рюшами носились от прилавка к прилавку. Столешница под все тот же зеленый мрамор, огибала высокие полки, на которых красовалась аппетитная продукция всевозможных видов и вкусов. Вся конструкция из дуба, а над шкафчиками — маленькие мерцающие лампочки.

Я прошла вдоль стойки и остановилась около единственного свободного места. Очередь за пышками и плюшками начиналась от дверей, но если посетитель желал перекусить в кафе, то ему следовало занять отдельную очередь. Так как время было раннее, народ закупался к завтраку и мало, кто проявил желание поцедить кофе. Забравшись на причудливый стул, я долго ерзала, устраиваясь удобнее, а потом сняла плащ и сложила руки перед собой. За шкафчиками выглядывала перегородка, разделяющая пекарню от основного зала, и было слышно, как скворчит масло, и гремят посудой повара.

Томясь в ожидании продавца — молодой девушки с темными, затянутыми в тугой хвост, волосами и иссиня-зелеными большими глазами — я преступила к изучению местного контингента. Справа от меня сидел тучный мужчина в сером шерстяном пальто. Его шею обвивал в несколько оборотов клетчатый, серо-зеленый шарф. Редкие светлые волосы аккуратно прилизаны, в толстых стеклах очков в серой пластиковой оправе отражались переливы гирлянд. Круглое лицо с висящим вторым подбородком, а когда он отпивал из маленькой чашечки кофе, то появлялся и третий. Неопрятные, потертые темно-зеленые брюки, заляпанные масляной краской, и гигантские ботинки на шнуровке грязно-серого цвета. Художник Люцио — человек, странноватый дядечка с бегающими поросячьими серыми глазками и дурацкой манерой бухтеть под нос. Пристрастие к подглядыванию он неумело скрывал, прячась за прошлогодней газетой, которая всегда была при нем — торчала из кармана затертого пальто.

Слева — сухонькая старушка со сложной конструкцией на голове, состоящей из перьев, разноцветных клочков ткани, меха и соломы. Сиреневое простенькое платье, перетянутое черным ремнем на талии. Миссис Хэйзи Кросс — местная учительница на пенсии и, естественно, человек. Некоторые люди не сторонились нас, магов, и с превеликим удовольствием селились по соседству. То ли чудиков притягивало все странное, то ли они магов считали за «своих».

Держа прямо спину, миссис Кросс отпивала из чашки, а когда ставила на стол, то ее сморщенные губы складывались трубочкой. Седые, почти белые волосы скручивались в пучок на затылке и были прикрыты «дизайнерской» шляпкой. Попивая ароматный напиток, она с важным видом подносила ко рту длинный слоеный пирожок, щедро обсыпанный розовой сахарной пудрой, и жеманно откусывала кусочек. Затем принималась его пережевывать с видом истинного ценителя. Отвернувшись, я окинула беглым взглядом очередь у кассы, где взмыленная продавщица с неимоверной скоростью упаковывала купленные изделия в белые бумажные пакеты.