Рассвет тьмы - [10]

— Не хочу забивать голову ерундой. И тебе не советую.

— Странно слышать это от тебя, Эш. Не ты ли вечно путаешься под ногами у копов, разнюхивая подробности преступлений?! В Хайенвилле, что ни день, то новая напасть: вампиры, зомби, а теперь истребляют ведьм! — она проговорила это с таким видом, будто ей лично пришлось разгребать перечисленный кавардак. — Вот где бы ты разгулялась от души!

Я холодно вздернула брови, но скрыть насмешливую улыбку не смогла. Мишель даже бухтит забавно.

— Ведьм не так просто убить, — рассудительно отметила Моника, спускаясь по лестнице. Коснувшись розового круглого кулона на шее, она безмятежно улыбнулась:- Свет оберегает нас, а его, как знаешь, невозможно снять. Бэлморты в тех местах не водятся, так что я не вижу смысла верить словам репортеров, дорогая! Либо полиция ошибается, либо это были не ведьмы.

Бэлморты в тех местах не водятся…. Словно мы говорим о каком-то редком виде животных! На самом деле они обитают там, где существ магического вида особенно много, в мире людей им делать нечего. Какой интерес истреблять смертных? У них нет ценных способностей, за которые можно срубить неплохой гонорар. Поэтому бэлморты — неотъемлемая часть волшебного сообщества. Как и в природе, хищники поселяются поближе к дичи, чтобы охотиться. Так и они. И на месте Моники я бы не стала с пренебрежением отзываться о них. Как-никак, бэлмортам нет равных в силе и скорости, и, конечно же, жестокости и бессердечности.

Придерживая подол длинного платья, Моника спустилась на кухню.

— В нашем городе тоже убили мага, — возразила Мишель.

— Если ты о Майкле Бишоу, — Моника брезгливо перекривилась, — об этом озабоченном аптекаре, норовящем ухватить за задницу всех девушек, мимо которых проезжал на своем кривом потрепанном велосипеде, то поделом ему!

— Он был магом-целителем, — отметила я голосом, лишенным эмоций.

— Интересно, от чего он исцелял несчастных, попавших ему под руку в прямом смысле этого слова?!

— Его убили бэлморты, сердце испепелили. Так и обнаружили тело с черной, обугленной дырой в груди. — Мишель трагично вздохнула:- Бишоу был моим поставщиком ингредиентов для снадобий.

Устроившись на высоком стуле, я задумалась над словами Мишель и взяла в руки газету. Труп аптекаря нашли дома рано утром…. По словам соседей, ничего подозрительного они не слышали и не видели. Но кто-то же лишил жизни и оставил Бишоу лежать бездыханным прямо на полу гостиной? И в грудной клетке зияла выжженная дыра. На том месте, где должно было быть сердце. Воображение внезапно нарисовало перекошенное от ужаса лицо аптекаря, и меня передернуло. В размышлениях не заметила, что комкаю в руках страницы печатного издания, а они превращаются в бутоны цветов. Передо мной скопилась гора разноцветных пионов, лилий и роз. Ойкнув, я осторожно отодвинула к краю стола наколдованную растительность и незаметно смахнула на пол. Убедившись, что сестры настолько увлечены спором, что не увидели мою маленькую шалость, облегченно вздохнула и отпила из стакана.

— Полиция любит валить на бэлмортов, когда детективы не способны раскрыть дело! — всплеснув руками, Моника быстрым шагом обошла островок и резко остановилась, посмотрев под ноги. — Повсюду цветы! Найди уже применение своим способностям, пока дом не превратился в огромную клумбу!

— Началось, — злорадно протянула Мишель и запихнула ложку мороженого в рот.

В ответ я состроила кислую гримасу. Хмыкнув, Моника вскинула головой и направилась к шкафчику со сладостями. Живет в моем доме, но с упорной регулярностью делает замечания и бесцеремонно хозяйничает…. Мне следовало бы быть жёстче, но я отдавал себе отчет в том, на какие жертвы иду, давая Монике согласие на въезд. Вошла в ее положение, предоставила угол в трудный период жизни, который давным-давно прошел, между прочим. А она по-прежнему живет со мной под одной крышей! Я могла бы попросить ее найти жилье и съехать, но кровная связь и мягкий характер не позволяют…. К тому же, за годы я привыкла к ее назидательному тону, истерикам у зеркала и покровительственному отношению. Научилась не обращать внимания.

— Я еще не определилась, — сухо бросила я и отпила из стакана. Моника повернулась ко мне лицом.

— Счет в банке, оставленный тебе родителями, медленно тает. Линетт больше нет, Эшли. Чего ты ждешь?

— Жду того светлого момента, когда тебя перестанет волновать данный вопрос. Как-нибудь разберусь, не переживай, — я растянула губы в ледяной улыбке. Сестра фыркнула и быстро отвернулась.

О ногу потерся кот, и я непроизвольно покрылась мурашками — нежный мех скользил по коже. Посмотрев вниз, я улыбнулась Персику — рыжему коту с глазами цвета янтаря. Пушистый, с блестящей длинной шерстью, крупный и энергичный зверёк. Мы обнаружили его у калитки почти шесть лет назад: милый комочек в корзинке! И из этого комочка выросло необычной красоты животное, покладистое и ласковое.

-Персик любит только тебя, — проронила Мишель и запихнула в рот очередную ложку с мороженым. — О мои ноги он так не трется.

— Слышу сожаление в голосе, — отметила Моника, усаживаясь за стол с упаковкой шоколадных печений. Ее голос сочился ехидством, как и очаровательная улыбка. Мишель пождала губы.