Расследования доктора Гидеона Фелла. Преступный замысел (сборник) - [19]

Верхнюю створку двери украшал красно-черный витраж, и квадраты стеклышек зловеще вспыхнули, будто кто-то с другой стороны включил свет. Дверь открылась, и на пороге возник худощавый человек. Его нос мог бы служить символом вселенской скорби, а на лице застыло выражение покорности судьбе, будто ни одна глупость в мире не способна его удивить.

– Да, сэр? – осведомился обладатель скорбного носа.

– Мы из полиции, – сказал доктор Фелл. – Проведите нас наверх. Вас зовут Сторер, верно?

– Да, сэр. Вы, безусловно, захотите увидеть труп, – произнес Сторер таким тоном, будто речь шла о живом человеке. – Прошу за мной.

Пока они шли, Хью Донован чувствовал растущее нежелание оказаться рядом с телом Деппинга. Коридор, по которому их вел Сторер, ему тоже не нравился. В нем не было окон, а пах он лаком для мебели – что казалось странным, поскольку тяжелая темная мебель вовсе не была покрыта лаком. С высокого потолка на длинной цепи свисала люстра с двумя тусклыми электрическими лампочками. На полу и на лестнице лежал ковер, когда-то бывший желтым, а некоторые двери были завешены черными драпировками. Из стены рядом с одной из них выходила труба переговорного устройства – доктор Фелл осмотрел ее, прежде чем последовать за всеми наверх.

Кабинет был первой комнатой в западном крыле. Сторер, похоже, едва удержался от того, чтобы постучать, прежде чем войти.

За дверью находилась просторная комната с высоким потолком. В стене напротив Донован увидел дверь на балкон – как и входная, она была украшена клетчатым витражом с красными и черными квадратиками стекла. По бокам от двери возвышались два окна с черными бархатными шторами. Снаружи их закрывали вычурные железные решетки. Три таких же окна располагались в стене справа. Все они были открыты.

Вокруг дома деревья росли столь густо, что в комнате царили зеленоватые сумерки. Впрочем, света было достаточно, чтобы разглядеть интерьер.

Хью Донован уже никогда не сможет забыть это зрелище: первый раз, когда он столкнулся с насильственной смертью. В стене слева – если стоять лицом к балкону – находился низкий камин из белого мрамора. В трех или четырех футах от него лежал ничком на столе доктор Септим Деппинг. Голова была обращена в сторону от двери, и потому Хью не видел его лица. За спиной чернел провал камина. Тело свесилось с низкого, обитого кожей табурета, обе ноги были неестественно подвернуты. Правая рука спускалась к полу, плечо касалось края стола, а левая рука лежала на столешнице. Мистер Деппинг был одет в старомодную рубашку с высоким воротником, вечерний костюм, черные носки и лакированные кожаные туфли. Но главное – можно было видеть его затылок. Редкие седые волосы тщательно расчесаны, на макушке – небольшая лысина, а в центре лысины – черное пятно в месте, где в голову вошла пуля.

Зрелище казалось еще ужаснее оттого, что за окном пели птицы и маленькая малиновка, сидящая на перилах балкона, безразлично смотрела куда-то в другую сторону.

Хью Донован тоже постарался смотреть в другую сторону. Он обратил внимание, что даже его непоколебимый отец повел себя по-человечески и уже не пылал таким пугающим энтузиазмом. Хью попытался встряхнуться, выбросить лишние мысли из головы, чтобы быть готовым к тому, что его попросят высказать свое мнение. Но он не понимал, как вообще кто-то может сохранять холодную голову при виде этой ужасной картины. Он оглядел кабинет. Вдоль стен тянулись полки с книгами, они занимали даже пространство между окнами. Все было аккуратно расставлено по своим местам. На столике у стены, рядом с которым стоял стул, находился поднос, накрытый белой салфеткой. За ним – серебряная ваза со свежими розами.

Донован быстро окинул взглядом письменный стол. У стола располагалось кожаное кресло, и Хью представил себе, как загадочный посетитель сидел в нем, общаясь с хозяином. Рядом виднелись металлический шкафчик для документов, небольшая тумбочка с печатной машинкой на ней и пепельница. Над столом висела мощная электрическая лампочка в простом абажуре, которая была единственным источником света в комнате – кроме настенной лампы в углу.

На рабочем столе – проволочная корзина с парой рукописей, к каждой были прикреплены синие листы с отпечатанным на машинке текстом. Подставка с ручками и цветными карандашами, чернильница, коробка со скрепками, под ней – несколько листов с марками. На углу стола – большая фотография в серебряной рамке, изображавшая какую-то девушку. И наконец четко между креслами Деппинга и неизвестного посетителя на столе располагался подсвечник с полуистлевшей свечой. Да… они воспользовались этой свечой, когда в доме отключился свет. Еще одну свечу Хью увидел на каминной полке. Рядом с камином висела портьера, закрывавшая дверь, а с другой стороны стоял сервант, вклинившийся между двумя книжными шкафами. Но мысли Хью вновь и вновь устремлялись к черному отверстию в голове мертвеца, удивительной чистоте этой комнаты и блеску глянцевой бумаги. Под левой рукой убитого виднелась злополучная карта.

Первым пришел в движение доктор Фелл. Он миновал дверной проем, нарушая тишину кабинета громким стуком трости по ковру. Тяжело дыша, он склонился к телу, чтобы осмотреть его, и черный шнурок его очков коснулся свечи. Затем, не разгибаясь, он оглядел комнату. Судя по всему, что-то его беспокоило. Фелл подошел к окнам, изучил пол рядом с ними и ощупал занавески. Его беспокойство усилилось.