Расследования доктора Гидеона Фелла. Первая улика (сборник) - [36]

И тут его прервал доктор Фелл. Он сказал спокойным и усталым голосом:

– Пейн, вы кретин. Вы сделаете проблему из чего угодно. Я хотел бы, чтобы вы не вели себя, как старая баба… Кстати, откуда вы знаете, что мы туда ходили?

Тон, которым он это произносил, подействовал на Пейна сильнее, чем оскорбления. Он уставился на доктора.

– У меня есть глаза, – огрызнулся тот. – Я видел, как вы выходили, и зашел вслед, дабы удостовериться, что все цело.

– О! – сказал Фелл. – Как же это вы позволили себе нарушить запрет?

– Это не вопрос, сэр. Я уполномочен. И мне известно, что в сейфе… – Он был так зол, что почти потерял самообладание. – И это не в первый раз, когда я был уполномочен войти туда.

Доктор Фелл со всей серьезностью уставился в пол. Затем он поднял львиную голову и с тем же выражением осмотрел присутствующих.

– Это интересно, – пробормотал он. – Я, кстати, так и думал, что вы уполномочены. Хмм. Да.

– Должен вам еще раз напомнить, – сказал Пейн, – что я пользуюсь доверием…

– Больше нет, – сказал доктор Фелл.

Наступила пауза. Казалось, что в комнате стало прохладнее. Адвокат широко раскрыл глаза и посмотрел на Фелла.

– Я сказал: больше не пользуетесь, – повторил доктор, слегка повысив голос. – Мартин был последним, кто состоял в прямом родстве. Все кончено. Все это… проклятие, или как вам хочется это называть, теперь не действует. И хотя бы за это я могу поблагодарить Господа… Так или иначе, не нужно больше хранить никаких загадок. Если вы поднимались сегодня утром туда, то должны быть в курсе, что нечто исчезло из сейфа…

– Откуда вы знаете? – спросил Пейн, почесывая шею.

– Я не стараюсь быть с вами милым, – ответил доктор, – и рекомендую вам быть честным, по крайней мере, если у вас есть желание помочь правосудию. Я бы порекомендовал вам рассказать все, что вам было доверено. Мы никогда не узнаем, кто убил Мартина, пока не услышим эту историю. Продолжайте, сэр Бенджамин, я терпеть не могу вот так давить.

– Все совершенно верно, – сказал сэр Бенджамин. – Вы не имеете права держать в тайне доказательства, сэр. А не то можете стать подозреваемым.

Пейн переводил взгляд с одного на другого. Если раньше он вел себя более раскованно, то теперь явно не знал, что делать. Он все еще пытался сохранять свое холодное достоинство, как человек, управляющий лодкой в ветреную погоду.

– Я вам расскажу ровно столько, сколько посчитаю нужным, – сказал он нехотя. – И не более того. Что вы хотите услышать?

– Спасибо, – сказал шеф-констебль. – Во-первых, у вас ли хранились ключи от комнаты надзирателя?

– У меня.

– Сколько ключей там было?

– Четыре, должно быть.

– Черт побери! – выругался сэр Бенджамин. – Вы на опросе свидетелей, будьте более конкретны!

– Ключи от входной двери в комнату. Ключи от железной двери на балкон. Ключи от сейфа, – произносил Пейн, подсчитывая. – И последние ключи от стальной коробки внутри сейфа.

– Коробки… – повторил сэр Бенджамин.

Он глянул через плечо на доктора Фелла; его глаза выражали догадку, и легкая улыбка появилась на его лице.

– Коробка, которая, как мы знаем, пропала… Что было в коробке?

Пейн, похоже, спорил с собой. Он, не разнимая рук, начал барабанить кончиками пальцев по другой руке.

– Все, что было моим долгом знать, – ответил он после паузы, – это номера карточек, которые с XVIII века подписывал Энтони Старберт. Наследник должен был достать одну из этих карточек и предоставить ее исполнителю на следующий день как доказательство того, что он открывал коробку… Что еще могло быть внутри… – Он осекся.

– Вы хотите сказать, что не знаете? – спросил сэр Бенджамин.

– Я хочу сказать, что предпочел бы об этом умолчать.

– Ладно, мы вернемся к этому, – медленно проговорил констебль. – Четыре ключа. А что касается слова, открывающего замок… Или вы хотите сказать, что не знаете об этом, мистер Пейн? Что касается слова: вы же были посвящены?

Тот замялся.

– Ну, в общем да, – сказал адвокат осторожно. – Это слово выгравировано на рукоятке ключа, который открывает сейф. Хотя некоторые мошенники могли бы сделать дубликат ключа, однако без оригинала дубликат бессилен.

– Вы знаете это слово?

Длительное колебание.

– Конечно, – ответил Пейн.

– Знает ли кто-нибудь еще это слово?

– Этот вопрос кажется мне оскорбительным, – сказал он.

Маленькие коричневые зубы показались под его верхней губой. Его лицо стало еще более уродливым, серые волосы спадали вниз. Он вновь поколебался, а потом добавил уже более спокойно:

– Хотя позже мистер Тимоти Старберт назвал слово своему сыну. Должен сказать, что тот никогда не относился к традиции со всей серьезностью.

Некоторое время сэр Бенджамин прохаживался перед камином, заложив руки за спину. Затем он обернулся.

– Когда вы передали ключи молодому Старберту?

– Вчера после полудня в своем офисе в Четтерхэме.

– Кто-нибудь был с ним?

– Его кузен Герберт.

– Герберт не присутствовал во время самой передачи, правильно?

– Конечно нет… Я вручил Мартину ключи и все необходимые инструкции: о том, что он должен открыть сейф и коробку, посмотреть, что внутри, а потом передать мне одну из карточек, подписанных Энтони Старбертом. Это все.