Расследования Берковича 7 [сборник] - [27]

— Родственников у Занусси нет? — сказал Беркович, не отрывая взгляда от одного из рисунков. Мысль, возникшая у него, выглядела нелепой, но решала загадку. Если, конечно, он не ошибается… — Друзей, как выяснилось, нет тоже. Чему он посвящал свободное время?

— А, — махнул рукой Харм. — Возился со всякой гадостью, такой же, как сам. Держал дома змей, ящериц…

— Да, — подтвердил инспектор Фриман. — Вы не видели, старший сержант, а я успел… Не понимаю таких людей.

— Змеи, — сказал Беркович. — Среди них были и крупные?

— Два удава, — кивнул Харм. — Он выступал с ними перед детьми в колледже. И еще любил покрасоваться, когда в киббуц приезжали экскурсии. Человек со змеями на плечах.

— Могу я посмотреть? — спросил Беркович и поднялся.

Несколько минут спустя он получил подтверждение своей догадке.

— Где второй удав? — спросил он. В ванне, накрытой решеткой, лежала змея длиной около двух метров. Толстое противное тело, почти черное. «Господи, — подумал Беркович, — как можно носить такую гадость на плечах?»

— Не знаю, — пробормотал Харм, глядевший через плечо Берковича. — Я не был здесь давно… Но на прошлой неделе Натаниэль демонстрировал удавов детям из Тель-Авива. Обоих, могу поклясться.

— Вы полагаете, что… — инспектор Фриман уже понял ход мысли Берковича. — Змея сбежала, и Занусси отправился на поиски?

— Похоже на то, — кивнул Беркович. — Это ведь ценная штука, верно? Удав был почему-то рассержен или голоден, не знаю. В лесу Занусси настиг своего питомца. Тот, видимо, висел на ветке и не желал слезать на зов хозяина. Тогда Занусси полез на дерево и…

— И удав задушил своего хозяина, — закончил фразу инспектор. — Возможно, вы правы, старший сержант. Так это или нет, но удав на свободе!

Странное зрелище предстало перед очередной группой туристов, приехавших в киббуц около полудня. Несколько десятков человек, среди которых были полицейские, выстроившись цепью, прочесывали окрестности. В руках каждый держал большую палку, и не было похоже, что эти люди получали от работы удовольствие.

Берковича среди них не было — он вернулся в гостиницу, где Наташа ждала мужа, сидя у окна с книгой в руке.

— Поймал убийцу? — хмуро спросила она.

— Ловят, — ответил Беркович, целуя жену. — Не сердись, я ведь быстро справился, верно? И трех часов не прошло.

— Давай погуляем, — предложила Наташа. — Для чего мы сюда приехали? Не в помещении же сидеть!

Из кармана Берковича раздался звонок сотового телефона.

— Если тебя зовут искать еще одного убийцу, — сказала Наташа, бросая книгу на стол, — я возвращаюсь в Тель-Авив.

— Старший сержант! — в голосе инспектора Фримана слышалось торжество. — Нашли! Большая гадина, метра два с половиной. Спасибо за помощь. Хотя… — он помедлил. — Мы бы и сами разобрались, наверное.

— Безусловно, — сказал Беркович. — Простите, инспектор, жена зовет меня на прогулку. Мы ведь, собственно, здесь отдыхаем…

Удар в сердце

— Нужно купить кроватку, — сказала Наташа. — Не будет же малыш ночью спать в коляске.

Разговор происходил ранним утром в понедельник — старший сержант собирался на службу, а Наташа оставалась дома. В последние недели она чувствовала себя не очень хорошо, даже пришлось уйти с работы, о чем Наташа не жалела лишь первые дни. Втянувшись в рутинные домашние дела, она поняла, что хозяйка очага — такое же призвание, как физика или философия. У Наташи такого призвания не было, работа по дому быстро надоедала, да и сил на восьмом месяце беременности у нее было немного, и, дожидаясь мужа с работы, она большую часть времени валялась на диване и читала детективы. Ей казалось, что ни Арчи Гудвин, ни Перри Мейсон, ни сам Эркюль Пуаро не годились в подметки ее Боре. Подвиги литературных героев не производили на Наташу такого впечатления, как непритязательный рассказ мужа о проведенном рабочем дне.

Вечером они отправились в магазин и купили красивую детскую кроватку, а заодно и комплект послельных принадлежностей. По дороге Боря, как обычно, рассказывал о том, что случилось за день.

— Второй день вожусь со свидетелями, — жаловался он. — Вроде бы показания друг другу соответствуют, что впечатление такое, будто свидетели врут все до единого.

— Ты говоришь об Ирит Кашмиэль, женщине, которую задушили в гостиничном номере? — спросила Наташа. В газетах об этом писали — вчера на первых полосах, сегодня уже на восьмых-девятых.

— О ком же еще? — сказал Беркович. — Это дело доведет меня до дурдома.

— А почему ты думаешь, что свидетели врут?

— Смотри: Ирит с мужем Хагаем приехали в гостиницу «Ориент», чтобы провести уикэнд на берегу моря. Двухкомнатный номер на восьмом этаже с видом на море. Приехали в пятницу. Утром в субботу у Ирит болела голова, и она сообщила об этом всем, кто сидел за их столиком в ресторане. Потом супруги поднялись в номер, а полчаса спустя за ними зашли Ида и Рафаэль Вейманы. Хагай был в салоне и сказал, что жена спустится на пляж попозже. Ида Вейман хотела одолжить у Ирит пляжную сумку, и Хагай спросил у жены, где лежит этот предмет. Ирит ответила из спальни, что в нижнем ящике шкафа — эти слова слышали все трое. Ида взяла сумку, после чего Ида спросила у Ирит, скоро ли та спустится. Ирит ответила, что придет на пляж примерно через час. Супруги Вейман и Хагай вышли из номера в девять тридцать пять — это установлено.