Расследованием установлено… - [6]

А после рейса Павлов вновь возвращается в Ленинград, устраивается на работу в Морской регистр СССР. Довольно опытный инженер-физик пришелся здесь ко двору.

Он вскоре становится одной из авторитетных фигур в атомной инспекции Морского регистра. Все, казалось бы, должно устраивать Павлова: серьезная работа, высокий оклад, солидное положение главного инженера-инспектора, престижные встречи в кругу судостроителей, моряков, ученых. А кроме того, поездки за границу на заседания рабочей группы для разработки международного кодекса по безопасности мореплавания атомных судов. Четыре раза Павлов побывал в Лондоне, затем посетил Геную, Оттаву, Гамбург. Интересная работа, большое доверие.

Но неожиданно для всех — заявление об уходе. Куда? С заметным понижением — рядовым инженером в Арктический и антарктический НИИ Госкомгидромета. Причина? Желание «побродить по свету», сменить обстановку, туманные намеки на неблагополучие в семье. Осенью 1981 года Павлов отправляется в первый рейс на борту научно-исследовательского судна «Профессор Визе». Впереди тысячи морских миль по голубым дорогам, незнакомые экзотические материки и острова…

И вот сейчас некогда преуспевающий инженер-физик, элегантный ленинградец-интеллектуал, дрожа от озноба, сидит за маленьким столиком у стены кабинета следователя. Мало чем похож этот человек на прежнего, уверенного в себе; респектабельного Павлова. Он долго молчит, прежде чем ответить на первый вопрос следователя.

— Виноват, конечно. Но измена Родине? Никогда не думал об этом, — начал он свои первые показания.

О чем рассказал на первом допросе Павлов?

В Гамбурге на очередное совещание, посвященное безопасности мореплавания атомных судов, собрались специалисты из разных стран. В составе рабочей группы советских специалистов был и Павлов, тогда еще работавший в Морском регистре. По предыдущим поездкам он был знаком со многими из тех, кто приехал в Гамбург. Встреча с одним из них, как утверждал Павлов, и стала причиной его «грехопадения». Во время приватной беседы за ресторанным столиком Павлов рассказал своему западному коллеге о проблеме, которая занимала его несколько лет. Проблема выглядела заманчиво: получать искусственные алмазы при подземных ядерных взрывах. То ли из-за технологических сложностей, то ли по другим причинам идея эта не получила в научных кругах поддержки. Но Павлов по-прежнему возлагал на нее многое, «болел» за свое детище, жил мечтой о его признании, жаждал известности. Вот об этом замысле и поведал он своему западному коллеге, просто так, никаких целей не преследуя.

Прошло время, Павлов успел забыть о встрече, он уже не работал в Регистре и теперь прибыл в Гамбург в новом качестве на теплоходе «Профессор Визе». Вот здесь его и встретил вдруг человек, напомнивший ему о разговоре об искусственных алмазах. То, что услышал от этого человека Павлов, обрадовало и удивило его. Встретивший Павлова в Гамбурге субъект не только передал привет от западногерманского коллеги, но и сообщил, что «алмазами» заинтересовалась одна серьезная фирма, она готова запатентовать идею Павлова, уплатив ему весьма солидную сумму. Тут же без лишних слов Павлову дали понять: фирму надо отблагодарить. Одна небольшая услуга: ответить на несколько вопросов, связанных с прежней работой Павлова. И, все будет хорошо. Фирма умеет хранить секреты, она не останется в долгу. Павлов станет состоятельным человеком, в будущем для него откроются широкие возможности научной работы на Западе.

— Вы согласились? — спросил умолкшего Павлова следователь.

— А что мне оставалось делать?

— Другого выхода вы не видели, Павлов?

— Прийти к вам? Так все равно этим кончилось…

— Но разговор был бы другой, Юрий Васильевич. Вернемся к делу. Вы передали информацию, которую просили у вас в Гамбурге?

— Да.

— Когда и каким образом?

— Вернувшись из рейса в Ленинград, я разыскал те документы, которые у меня просили, и положил их в условном месте.

— Где, в каком месте был тайник?

— На сороковом километре Приморского шоссе…

— Как он выглядел?

— Небольшая плоская банка…

— Похожа на эту? — спросил следователь, положив на стол банку-контейнер, доставленную с сорокового километра Приморского шоссе.

Павлов кивнул головой:

— Так вы все уже знаете?..

— А как вы думаете? Вы оказались здесь случайно? Ну что ж, на сегодня довольно, — отстучав на машинке последние слова подозреваемого, сказал Седов. — Подпишите протокол.

Павлов молча расписался, еще раз настороженно взглянул на следователя и отправился к двери, у которой его ждали сотрудники следственного изолятора.

3

На следующий день старшего следователя майора Седова, который принял к своему производству дело Павлова, вызвал начальник управления. Генерал молча и внимательно прочел протокол первого допроса, а затем спросил:

— Ваше впечатление?

— Пока трудно судить, товарищ генерал. Вчера Павлов был ошеломлен и растерян. Он, по-моему, человек ума живого, умеющий просчитывать ситуацию…

— Ну что ж, посмотрим. Впереди еще много работы. Главное, — заметил генерал, — достоверно и полно определить круг всех вопросов, которые интересовали разведку. А также то, что мог знать и выдать им Павлов.