Расследование ведет майор Анискин - [10]

Глянул я за окно: а там метель как раз поднимается. У Гаврилы те же мысли:

— Начальник, не найдешь ведь теперь следов, однако. Как теперь душегубов поймать? Самому в матушке-тайге пропасть можно. Да и ни одна собака по такой погоде след не возьмет.

Напоил его горячим чаем, а то вижу, трясет мужика всего.

— Ну, Гаврила, зайди в соседнюю комнату, принеси мне валенки, пока я документы нужные оформлю, да пойдем с тобой за Васькой. Будем наверх звонить, чтобы поисковиков прислали. А тело нужно сохранить для следствия.

Прошел Гаврила в «холодную», куда я пьяниц местных иногда сажал, пока не протрезвеют, а я за ним дверь на засов закрыл и позвонил в район, чтобы конвойных прислали. Уж больно Гаврила здоровый был, мне с ним одному ну никак не справиться.

— Я не понял, — удивился Сидоров, до этого с интересом слушавший рассказ. — Если Ваську беглые зеки убили, то почему Вы Гаврилу заперли?

— Эх, коллега, — вздохнул Анискин. — Гаврила и был душегубом. Выпив, он припомнил былое соперничество. И тут увидел, что поднимается метель, понял, что это лучший момент для преступления, и прикончил друга-соперника. Ружья потом в лесу схоронил. А потом уже побежал ко мне. Беглецы, кстати, еще через двое суток сами оголодали, замерзли и пришли сдаваться. Они вообще в другом районе скрывались…

Почему Анискин заподозрил Гаврилу во лжи?

15. Дело о тайге

Анискин сидел на кухне своего соседа бизнесмена Кропотова, которого не раз выручал из сложных ситуаций, пил чай и слушал его разглагольствования.

— Две недели назад я получил первую записку, — рассказал сосед и протянул майору листок бумаги, отпечатанный на принтере.

— «Милостивый государь! — вслух зачитал Анискин. — Я располагаю информацией о кладе, который мой прадед закопал в одной из стран Латинской Америки, после того, как эмигрировал туда после 1917 года. Сопроводительное письмо с описанием места, где находится сокровище, и картой передавались в нашей семье из поколения в поколение. К сожалению, мой дед, а затем и родители были репрессированы по причине дворянского происхождения, меня воспитывала тетка, которая лишь недавно, находясь при смерти, передала мне все документы. К сожалению, я очень беден и не имею возможности отправиться в Латинскую Америку за сокровищем. Однако, зная, что Вы богаты и любите приключения — читал про Вас в одном из журналов — имею честь предложить Вам выгодную сделку. Через две недели пришлю Вам часть письма, чтобы Вы могли убедиться, что это не шутка, а затем, если мы придем к соглашению, Вы заплатите мне сто тысяч долларов, а я передам Вам оставшуюся часть записки и карту. Ориентировочная стоимость зарытого клада превышает, по нынешним меркам, миллион долларов. Итак, подумайте».

— Вы знаете, сосед, — возбужденно затарахтел Кропотов, — я действительно обожаю приключения и несколько раз уже выезжал на поиски старинных сокровищ. Но каждый раз все мои сведения были основаны лишь на слухах. А тут, мне кажется, дело верное. Поначалу я подумал, что меня просто хотят развести, но вчера я получил второе письмо и кое-что еще. Честно — я готов рискнуть, заплатить эти деньги и отправиться за кладом!

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался Анискин и взял еще две бумажки, протянутые ему Кропотовым. Первая была также напечатана на принтере, а вторая уже пожелтела от времени и вытерлась на сгибах. При этом верхняя ее часть была отрезана — так, чтобы обладатель второй части, не получив первую, не смог бы понять, где спрятан клад.

Современное письмо гласило: «Милостивый государь! Чтобы Вы могли убедиться в моей порядочности, высылаю Вам часть послания моего прадеда. Себе я оставил лишь копию. Но полагаюсь на Вашу порядочность и жду, что мы придем к обоюдовыгодной сделке. Завтра я свяжусь с Вами. Если Вас не устраивает мое предложение, я обращусь к другим людям».

Рукописное же письмо, содержавшее яти, Анискин вновь зачитал вслух:

— «… ровно морская миля от побережья. Указанием служит каменный истукан и три дерева возле него. От истукана на северо-восток продвигаемся 150 метров и видим пещеру. Здесь я и спрятал наши фамильные драгоценности — бриллиантовую диадему и кольца, а также золотые червонцы. Надеюсь, они послужат моим потомкам и принесут им большую удачу, чем мне. Прощайте, мои дорогие, не поминайте лихом!

Ваш несчастный брат и отец, тайный советник Владилен Сорокин. Писано собственноручно 18 июля 1919 года».

— В общем, я приготовил 100 тысяч долларов для завтрашней встречи. В Латинскую Америку сейчас попасть не сложно, были бы деньги, а они у меня есть, — глаза Кропотова возбужденно горели, он беспрерывно потирал руки.

— Не хочу Вас огорчать, сосед, — задумчиво протянул Анискин. Но, похоже, Вас поймал на крючок мошенник. Причем работающий по-крупному. Если Вы не против, сейчас я созвонюсь с коллегами, и мы сделаем все, чтобы его задержать.

Почему Анискин заподозрил автора посланий в обмане?

16. Дело о быке

Майор Анискин проводил очередные выходные в деревне, полёживая в гамаке на своем крохотном дачном участке, когда на улице раздался гомон. Выглянув из-за забора, он увидел толпу местных жителей, спешивших к ферме Ивана Гаврилова.