Расслабься, крошка! - [26]

— Хорошо. В супругов с небольшим стажем. Можно даже — в молодоженов.

— Давай, — обрадовался Егор. — Только в туалет забегу.

Он уже выбегал из туалета, когда его перехватила Рокси. Вцепившись ему в руку, потащила Егора в центр зала.

— Давай потанцуем, — прошептала она ему прямо в ухо.

— Мне идти надо, — холодно ответил он и попытался вырваться, но Рокси не отпускала, держала намертво, как медведица.

Попытайся он сбежать, это выглядело бы глупо: мужчина вырывается из рук красивой женщины…

Он смирился и поднял голову вверх.

Алина смотрела на них с лестницы.

Даже в мерцающем полумраке ее глаза показались Егору белыми от злости. Он лишь развел руками, поддаваясь силе, с которой Рокси тащила его прочь, подальше от соперницы. Алина начала спускаться, но ее задержала какая-то компания.

Рокси все волокла его, рассекая танцующих, как ледокол. Она была удивительно сильной. Наконец Егор сообразил, что таким образом она затащит его куда-нибудь в кулуары и тогда вырваться будет невозможно. Он остановился. Рокси по инерции пыталась сдвинуть его с места, но быстро сдалась.

— Рокси, мне пора, Алина ждет, — веско повторил Егор.

Вместо ответа она заплела руки у него на шее и потянула к себе, почти ткнув носом в высокую грудь:

— Я говорила, что ты соблазнительный, когда сердишься?

То ли из-за перебрасывания с Димкой фразами из кино, то ли по другой причине, в голове Егора мгновенно вспыхнул образ незабвенной кадровички Раисы Захаровны, поклонницы всего потустороннего и совершенно потерявшей голову перед простым русским мужиком, разводящим голубей. Егору показалось, что Рокси воскликнет: «Ешкин кот!» и пообещает стирать и печь ему пироги.

— Ты говоришь как в кино, — усмехнулся он. — С каких пор из тебя стал лезть дешевый пафос?

Рокси смутилась. Губы зло сжались, но спустя миг она улыбнулась:

— Чего ты не танцуешь? Раньше тебе нравилось со мной танцевать.

Она попыталась расшевелить его, извиваясь всем телом.

Егор стоял, не делая попытки обнять ее, и высоко задирал голову, отодвигаясь от ее жарких губ. Наверняка на них обращали внимание. Егор мельком увидел, как разворачиваются камеры, а кто-то достает мобильный и вытягивает вперед руку, стараясь не упустить ни минуты этого представления. Рокси снова сделала попытку поцеловать Егора в щеку, и он снова уклонился.

— Я скучала, — прошептала она. — А ты?

— А я нет.

Рокси отодвинулась, как будто Егор ударил ее, и внимательно посмотрела ему в глаза. Возможно, мешал полумрак, вспыхивающие лазеры, тяжелый дым, но она не увидела того привычного бушующего пламени, которое вспыхивало, стоило их телам соприкоснуться.

— Нет?

— Нет.

— Не верю, — решительно сказала Рокси и прижалась к нему еще крепче.

— А чего ты ждала? — зло сказал он. — Ты бросила меня, помнишь? Бро-си-ла! И вернулась к своему лысику, потому что с ним светило больше миллионов, чем со мной. Он поманил тебя пачкой баксов, а ты повелась как… как… щука на блесну.

Кажется, он хотел сказать что-то более обидное.

Но в последний момент передумал, и Рокси была ему за это благодарна. И на том спасибо.

То, что он старательно подбирает слова, дало ей надежду, поскольку до сих пор она не была уверена, что сможет донести до Егора все, что хотела сказать.

Сказать хотелось многое. Только произносить вслух это было ни в коем случае нельзя.

Ей хотелось, как несколько месяцев назад, снова прижаться к нему в постели, отбросив тяжелые, давящие мысли о том, что она фатально ошиблась, вернувшись к старому любовнику. Деньги, которыми ее попрекнул Егор, оказались мизерной компенсацией за ее уходящую молодость. Боже мой, ей уже двадцать семь! Три года в постели с развалиной! Покровитель, которого она сама, а следом и вся тусовка презрительно называли «лысиком», был ей противен. Каждый раз, терпя его прикосновения, она содрогалась от омерзения и думала о Егоре…

Сколько лет еще терпеть?!

— Ну прости, — жалобно произнесла Рокси. — Я была неправа. Ты что, до сих пор злишься?

— Я не злюсь, — ответил Егор, но ей показалось, что она уловила в усталом голосе некую фальшь и затаенную тоску. — Разве можно на тебя долго злиться?

Рокси возликовала:

— Нет, злишься, я же вижу, — капризно сказала она и снисходительно продолжила: — И ты от злости решился жениться на этой…

Это было ошибкой.

Самое ужасное, что Рокси сама это поняла и скомкала окончание фразы, мгновенно пожалев, но было уже слишком поздно.

Лицо Егора застыло, а в глазах вспыхнули злые огоньки.

— Ее зовут Алина, — жестко произнес он. — Мы любим друг друга. Я на ней женюсь.

Каждая фраза падала, как гиря в темную воду, с тяжелым гулким плюханьем. По воде шли круги, и ей показалось, что, как только черные волны докатятся до нее, вода вольется в беззащитное горло, раздирая его изнутри. Рокси открыла рот, чтобы пробормотать извинения, но тут кто-то легко постучал ее пальцем по плечу.

— Позвольте разбить вашу пару, — сказала Алина голосом, в котором хрустел лед. Теперь, когда они стояли рядом, Рокси могла оценить соперницу и с неудовольствием поняла, что эта рыжая не уступает ни в чем: ни в красоте, ни в молодости, ни даже в росте. Все прежние соперницы были пигалицами, и Рокси с высоты своего гренадерского роста смотрела на них, как на гусениц.