Рассказы - [11]

Негодуя на самого себя за подозрения и придирки к Шабле, Сашко искал возможности искупить перед ним вину. Он стал учить друга искусству разведки, рассказывал, как может он, пробравшись в тыл врага или притаившись где-нибудь, по отдельным звукам и по разговорам солдат собрать сведения о противнике, сможет определить, какая часть стоит в поселке, как вооружена, что собирается предпринять. Ухо разведчика должно быть чутким, а смекалка острой!

— Сашко, расскажи мне про своего товарища, — неожиданно попросил Шабля, — про Ваню Радченко.

Сашко рассказывал долго и горячо. Любое сердце могла тронуть такая преданность другу. Может быть, поэтому Шабля слушал рассказ бойца так внимательно.

С той норы они всюду были вдвоем. Дружба, начавшаяся со ссоры, крепко связала обоих. Но однажды они снова чуть не рассорились.

— Ты комсомолец, Сашко? — как-то спросил Шабля.

— Конечно.

— Честное слово?

— Ну вот еще, буду я врать.

— Покажи билет.

— Какой? Нема у меня никакого билета.

— Как нема? Ты в ячейке записывался?

— Нет.

— А говоришь — комсомолец, — разочарованно проговорил Шабля.

Сашко с недоумением глядел на Шаблю, потом сказал угрюмо:

— За такие слова я могу по морде съездить. Запомни это, если будешь дергать нервы. Я с малых лет комсомолец.

Поняв, что Сашко ничего не знает о комсомоле, Шабля стал ему рассказывать, и больше всего о Ленине. Слушая, Сашко думал — от этого чудака, Шабли, всего можно ожидать. Может, он лично знает Ленина и потому говорит таинственно… Сашко и Шабля решили, что создадут в эскадроне ячейку комсомола, и тогда у каждого будет настоящий билет — книжечка красного цвета.

Вечером комиссар Бережной и командир потребовали к себе Сашко Сулима.

— Готовься в разведку. Есть приказ забрать «Марию». Узнай, какие шкуровские части там, есть ли артиллерия. К рассвету быть на месте.

Когда взошла тусклая луна, Сашко решил закусить хорошенько перед серьезным делом. Он уселся на камне и уплетал из котелка разваристую «шрапнель». Шабля примостился рядом и ждал, когда освободится ложка.

— Сашко, скажи командиру, чтобы меня послали, я на «Марии» каждую улочку знаю, родился там.

— И не думай, — прошамкал с набитым ртом Сашко.

— А я все равно пойду.

— Если дурак — иди. Если нет — ложись спать. У нас дисциплина!.. Береги ложку, вернусь — отдашь. Прощай, утром увидимся.

— Сашко, не пройдешь ты через линию фронта без меня.

Сашко усмехнулся:

— Я к самому богу в небесную канцелярию проберусь.

…Ночью поднялась тревога: обнаружили исчезновение Шабли.

— Найти во что бы то ни стало! — приказал Чалый, — разослать людей, может, заблудился.

Сторожевые посты донесли, что Сашко Сулим прошел давно, Шабли никто не видел.

Чалый тревожно переглянулся с комиссаром.

— Может, ты в самом деле шпиона пригрел, — спросил Бережной, — выведал, что ему надо, и ушел.

— Быть не может! — уверял командир. На всякий случай он отдал распоряжение усилить посты.

Перед рассветом часовые донесли, что в степи показалась странная фигура. Издали трудно было разобрать, кто это — то ли человек, то ли лошадь. Оказалось, это был человек и нес на плечах другого. Он с трудом передвигал ноги, согнувшись под тяжестью раненого.

Когда он приблизился к передовым постам, часовые подхватили на руки Сашко Сулима. Чалый в гневе сгреб на груди гимнастерку Шабли, а правой рукой расстегнул кобуру, доставая револьвер.

— Ты где был?

Шабля не ответил, бессильно уронив голову. Бойцам пришлось нести и его.

Едва Шабля пришел в себя, Чалый стал расспрашивать:

— Кто ранил Сашко? Говори: что там случилось?

Сбивчиво, будто боясь, что ему не поверят, Шабля стал рассказывать:

— Я провел Сашко через посты белых. А когда нужно было возвращаться, Сашко не послушался меня, сказал — записку хочет им оставить. Я дожидался за углом, потом слышу — стрельба. Было темно, и я нашел его раненого за рудником.

— А ты почему на руднике оказался?

Шабля молчал.

— Тебя кто посылал?

— Товарищ командир… Сашко не прошел бы — там двойное охранение. Только я знал проходы. А если бы я попросился у вас в разведку, не пустили бы… Вот и ушел, чтобы Сашко выручить.

— Бандюга ты, а не боец, — сказал_/ командир. — Ты где служишь: в Красной Армии чи у Махна?

— В Красной Армии, — с гордостью ответил Шабля и смело глянул в глаза командиру.

Сашко Сулим, которого уже перевязали санитары, услышав этот разговор, заволновался:

— Товарищ командир, Семен Павлович, я один во всем виноват. Вы Шаблю простите. Он хороший разведчик.

— Ты сначала доложи дело. Тебя зачем посылали?

— На руднике, товарищ командир, два эскадрона белой кавалерии, легкие пулеметы. Пушек ни одной… Когда я вертался обратно, мне хотелось найти на руднике одну дивчину. Там меня и застукали…

Чалый помрачнел. Проступок разведчика был серьезным, и, хотя доставленные им сведения обрадовали командира, оставлять разведчика без наказания было нельзя.

— Вот что, други. Ты, Шабля, как новичок, не знающий, что такое «губа», для ознакомления с нею получишь пять суток ареста. А ты, Сашко, разведчик опытный, знаешь воинские порядки. Потому подвергаю тебя аресту на десять суток и лишаю службы разведчика до тех пор, пока не поумнеешь и не научишься выполнять воинский долг. Заместо тебя назначаю… — Чалый оглянулся. — Где Вихров?