Рассказы. Выпуск 2 - [17]
Автобус вернулся в свою полосу. Под потолком началось кулинарное шоу. Торчащие из белоснежных рукавов ладони интенсивно нарезали, натирали и взбивали. По шеям пассажиров загуляли кадыки. Не забыть бы в магазин по пути заскочить.
По мере приближения к конечной остановке автобус сбрасывал лишний вес пассажиров и все ускорял свой бег. Константин стал продвигаться к выходу. Туда же устремилось абсолютное большинство оставшихся обитателей салона. Его остановка очень популярна. Недалеко от нового жилого комплекса. Долевое участие. Ипотека. Серый ключ. Сырой подвал. Единственный доступный вариант для многих. Вот и разбегается небогатая молодежь от городского центра, точно волны от брошенного камня.
Костя остановился возле двух оживленно беседовавших женщин. Они были из тех немногих, кто к выходу не стремился. Одна, очевидно, играла в диалоге первую скрипку. Ярко напомаженный рот глухо басил, руки хлопотали в размашистых жестах, позвякивая браслетами из пестрых камешков; кораллового цвета блузка от театрального дыхания колыхалась надорванным парусом. Собеседнице оставалось только заглядывать в обрамленные густыми тенями глаза, кивать седой головой и всячески выражать интерес вперемежку с одобрением.
— …Потому антибиотики — мера крайняя и сомнительная весьма. У нас принцип какой? Подобное — подобным. А что нам предлагают господа фармацевты? Они именно господа, можете поверить. Уж, во всяком случае, в товарищи они нам не годятся! — на этом моменте седая женщина неуверенно хихикнула и принялась тонкими пальцами теребить кончик хвоста. — Они там что-то нахимичили, расфасовали, сами же якобы проверили и сами же и одобрили. Потом ценничек налепили и всех строем направили пить. Можете сами в интернете посмотреть, какие у них там яхты в итоге оказались. А ведь на все вопросы природа уже ответы дала. Нужно только правильно воспользоваться. Потому первым делом мы вам всю химию отменяем, чтоб без перекрестных реакций, и будем подбирать гомеопатический курс. Тут все очень индивидуально, не то что «хватай таблетку — пей», нет! У нас подход тоньше, потому надежней. Как-никак науке четыре с гаком сотни лет, и никого она пока не разочаровала. Ну, кроме пары фармкорпораций, им из-за нас на хлеб с маслом не хватило. А вот гляньте хоть на меня! Сколько мне, по-вашему, лет?
Торможение. Двери. Реверберирующая иностранная речь. Выходящая толпа всколыхнулась и потекла. Константин весь чесался от возмущения. Подобное они, видите ли, подобным лечить собрались! Химию первым делом отменят! Это же, вполне вероятно, убийство происходит на глазах у толпы. Долгим, мучительным способом загоняют женщину в могилу. Если не убийство, то покушение точно. По меньшей мере — мошенничество.
Переполненный негодованием, Константин выпалил с порога:
— Бредни это все! Неразбавленные.
Уже на улице, обдуваемый вонючим пригородным ветерком, от которого успел отвыкнуть, он подумал, что зря ввинтил эту неразбавленность. Детство какое-то. Дразнилка. А дело серьезное. Хотя сложно к этим людям относиться серьезно. Сложно осознавать их реальность.
Буквально пару дней назад Константин читал про японский, кажется, термин. Обозначает состояние, в котором человек вдруг отчетливо осознает, что все вокруг — такие же сложные личности со своими мотивами, как и он сам. Неудивительно, что в русском языке аналогов этому термину не нашлось. Уж больно стереотипные персонажи населяют наши города. Фарфоровые куклы. Пугающе реалистичные фарфоровые куклы. Впрочем, японцы это слово, наверное, тоже выдумали исключительно для литературы. А может, и не выдумывали вовсе. Социальные сети — сомнительный источник знаний. Постправда, опять же.
Вышедшая из автобуса толпа плесенью расползлась по тротуарам. Константину предстояло выбрать маршрут. Незначительный крюк ради посещения супермаркета или прямая через маленький магазинчик с вечно пустыми полками. Для серьезной готовки настроения не было совсем. Достаточно пельменей. Со сметаной, если будет не просроченная. Ради такой покупки тащиться до супермаркета — моветон.
Константин устремился в направлении дома. Ряды зданий, отличающихся только рисунками на торцах. Срезающая угол тропинка на придомовом газоне. Опрокинутый навзничь забулдыга. Тугой доводчик магазинной двери.
— Добрый вечер! — рослый продавец широко улыбнулся, спрятал телефон в карман и вырос над прилавком. — Вам как обычно?
Это он про пиво. Неприятно. В детстве казалось, что слово «обычно» будет относиться к абсолютно другим материям. «Нобелевскую премию, как обычно, получает…», «В главной роли, как обычно…», «Вы, Константин Сергеевич, что на выходные планируете? Как обычно, межзвездное колонизаторство?». А тут — пиво. Обидно даже. Пожалуй, вполне можно считать симптомом алкоголизма.
— Нет-нет, сегодня без этого. Мне только пельменей пачку, каких-нибудь среднего класса. Чтобы не дорогие, но и не совсем… кхм-кхм…
— Есть у нас такие, секундочку, — улыбчивый жрец капитализма направился к холодильнику в углу. — Вот, только с утра привезли!
Вечно у него все вот только с утра привезенное. Нехитрая уловка. А как его зовут-то хоть? Вопрос. Зато он, видите ли, знает, что для Константина «обычно». Заратустра районный. Мудрец приподъездный. С девяти утра до десяти вечера, без перерывов и выходных. И ведь пиво у него здесь невкусное. То ли разбавленное, то ли просто выдохшееся. Константин его брал только напоследок. Когда выпил литр-другой пенного из супермаркета. Вот там пивной отдел что надо. Услужливо ссутуленная позолота кранчиков в строгих шеренгах. Специфический бархатистый запах. Деревянная отделка под стать британским пабам. Ассортимент. Каждый сорт подробно и аппетитно описан. Даты розлива указаны, что важно. Лагер. Эль. Портер. Стаут. Биттер. Майлд, в конце концов.
Народ карлов – магов, долгие годы не покидает пределов своих владений. Алчные и высокомерные, они развлекают себя боями между рабами. Один лишь старина Ко переживает о будущем порабощенного народа великанов.
Книга, которая сломает вашу логику, заставив погрузиться в пучины немыслимого, но весёлого безумия. Этот утопический и сюрреалистичный мир имеет немало общего с нашим. Но в нём нет смерти и страданий в привычном смысле этого слова. Здесь люди, животные, и даже демоны живут вместе. Уживаются, как могут, справляются с общими проблемами, борются с «настоящим» злом, воюют, любят, ненавидят. Здесь, в Кармане, каждый из них обрёл новый шанс. Но выглядеть такая жизнь может совсем не так, как вы себе представляли. Каждая часть книги — отдельная история о необычном мире, задуманном, как эксперимент, но ставшим почти полным воплощением хаоса.
Алиса Полоцкая — пилот небольшого космолёта "Эксперт". Работа у неё простая, но по-своему сложная. Она — курьер, собирающий и доставляющий специфическую инопланетную живность для секс-шопов и научных исследований. Время — примерно через 300 лет. Место — Терра — 7, планета, колонизированная людьми, другие места, времена, измерения. В тексте есть отсылки к фильмам, книгам, сериалам из реального мира. Используются имена реальных людей с их официального согласия.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…
Рассказ из сборника «Русские женщины: 47 рассказов о женщинах» / сост. П. Крусанов, А. Етоев (2014)
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.
Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.