Рассказы - [36]

Балло заставил их порядком побегать: он петлял по окрестным районам около двух часов. В одном из тёмных глухих переулков он избавился от нелепых усиков и чёрного парика. На город уже спустились прохладные синие сумерки, когда Балло, наконец, добрался до Плюшечной улицы и распахнул заветную дверь с цветными стёклышками. И тут сзади его окликнули:

— Стой!

Балло вздрогнул, прикрыл дверь, медленно обернулся и наткнулся взглядом на дуло револьвера, дрожавшее в какой-нибудь паре метров от его носа. Он растерянно поднял руки.

— Камень сюда, живо! — грозно сказали ему.

— Но я… но у меня… — забормотал Балло, лихорадочно прикидывая пути отступления.

— Живо, я сказал! — человек неловко дёрнул рукой, и пистолет выстрелил. Балло успел ещё подумать, что преследователь, похоже, сам не рассчитывал на такой исход. Потом сознание его покинуло, и он, закатив глаза, грохнулся на ступеньки крыльца.

* * *

По ходу погони двум приятелям Балло пришлось разделиться, чтобы не упустить их шустрого товарища. Услыхав хлопок, Бошан пулей вылетел на Плюшечную улицу и увидел своего компаньона, склонившегося над телом Балло.

— Ты что натворил?!

— Это не я! — отшатнулся Гошен. — Я выбежал вон оттуда, а он тут… лежит, вот…

Дверь шляпной лавки снова распахнулась, и на пороге возникла тоненькая фигурка. Она всплеснула руками и издала визг, от которого у присутствующих заложило уши. Кто бы мог подумать, что в этом тщедушном теле таятся такие голосовые возможности!

— Тише, тише, мадемуазель! — метнулся к ней Бошан.

— Да он жив! — воскликнул Гошен, который всё не отходил от раненого. — Ну Балло, ну везунчик! На два пальца бы ниже… Мамзель, тащите тряпки! Перевязать надо! Бошан, а ты беги-ка найди фиакр, отвезём его в госпиталь! Живо!

Бошан помчался было по улице, но тут же вернулся, увидев, как его приятель осторожно расстёгивает на раненом жилет.

— Где камень? — требовательно прошептал он, стиснув пухлое Гошенское плечо.

— Не искал я! — огрызнулся тот. — Потом, в коляске посмотрим. Или ты хочешь полиции дождаться?

— Смотри у меня…

Снова возникшая на крыльце девушка с ворохом батистовых тряпок своим появлением прервала этот разговор.

Перевязанного и, казалось, бездыханного Балло со всей осторожностью погрузили в нанятый экипаж. Немногочисленные зрители, опасливо столпившиеся неподалёку, шепотом переговаривались. Булочник Жак печально качал головой. Девушка из шляпной мастерской долго смотрела вслед фиакру, увозившему её друга.

Если бы она могла проникнуть взглядом сквозь кожаный полог коляски, она бы немало удивилась, увидев, как друзья месье Балло вырывают друг у друга его сюртучок.

* * *

На следующее утро после происшествия.

Полисмен месье Лемер тщательно записал показания мадам Рози, а также булочника и других свидетелей, после чего вернулся в участок, где его поджидал комиссар в самом скверном расположении духа:

— Где вас носит? Префект рвёт и мечет, мы все стоим на ушах! Похищен знаменитый бриллиант! Поголовный обыск в «Черном коте» ничего не дал, от допросов свидетелей тоже толку никакого. Да и как прикажете допрашивать такую нервную публику? Один тычет в нос титулом, другой грозится связями, мамзель Сирин после обыска вообще закатила истерику и заперлась в гардеробной. Единственный, кому удалось ускользнуть до появления полиции — фотограф, но десяток свидетелей подтвердил, что этот парень к барону даже близко не приближался. Черт знает что! Может, он просто сбежал с перепугу? Всё равно его ищут. Нужно распространить его описание. И потрясти ювелиров — мало ли что. Так что не спите, подключайтесь, Лемер!

Месье Лемер с готовностью подключился. Разумеется, тайна голубой шляпки и причитания мадам Рози тут же вылетели у него из головы. А зря.

* * *

Около двенадцати часов пополудни лакей проводил в кабинет графа де Вильера чрезвычайно элегантную молодую особу, скрывавшую лицо под вуалью.

— Кто там ещё, Лейн? Я же велел никого не принимать, — «радушно» встретил их хозяин, вальяжно развалившийся в кресле.

— Не далее как неделю назад вы обещали исполнить любое моё желание, — произнёс мелодичный голос.

Волшебство этого голоса было таково, что граф вскочил из кресла, как вспугнутый фазан.

— Мадемуазель Сирин! Вы? Здесь?! — он кивнул лакею, и тот понятливо испарился, прикрыв за собой дверь.

Девушка грациозно прошлась по пышному ковру, больше похожему на лужайку.

— Вы хотели исполнить моё желание, я же пришла, чтобы исполнить ваше, — она улыбнулась такой чарующей улыбкой, от которой все ловеласы с Гантского бульвара разом вознеслись бы на седьмое небо. Вильер же просто лишился дара речи.

— Это… это… О, Сирин! — он с готовностью распахнул объятья.

— Вы меня не так не поняли, — торопливо пояснила девушка, на всякий случай отступая за письменный стол. — Я слышала, вы очень хотели получить «Эсперу»? И даже поручили троим своим надёжным людям решить этот вопрос, не так ли? Одному из них, месье Балло, удалось это сделать. Камень сейчас у меня.

Граф с размаху сел обратно в кресло. Лицо его выражало крайнюю степень изумления.

— Мы с месье Балло хорошие друзья, — следующая улыбка совершенно преобразила лицо Сирин, и теперь каждый житель Плюшечной улицы узнал бы в ней милую Птичку, пусть и разряженную в шелка. — Он очень пострадал, выполняя ваше рискованное поручение. Полагаю, будет справедливо, если вы обеспечите его защиту и… возместите ему расходы на лечение.