Рассказы Ведьмака: Ведьмы - [13]

В тот день по земле гулял просто дьявольский шторм. Молнии с терском расчерчивали мрачное небо, а от раскатов грома содрогались стены домов и гремела посуда.

В дверь громко постучали, и стук этот разбудил бы даже мертвых.

Когда Агнесса открыла дверь, в дом зашла Костяная Лиззи. Ее волосы слиплись от дождя, а с плаща ручьями на пол лилась дождевая вода. Я видела, что Агнесса была испугана, но она все-таки упорно стояла между мной и Лиззи.

— Оставь девочку в покое, — спокойно сказала она, пытаясь казаться храброй. — Теперь она живет со мной, и за ней присмотрят, не беспокойся.

Лиззи усмехнулась.

Мне всегда говорили, что я точь-в-точь на нее похожа, но я бы никогда не смогла так исказить лицо, как она это сделала в тот вечер. Наверное, от одного ее вида все молоко в округе скисло, а кошки с визгом сбежали через трубу, будто сам Старый Ник цапнул их за хвост.

— Девчонка принадлежит мне, Сауэрбатс, — сказала Лиззи, и ее голос был наполнен холодной и скрытой злобой. — Мы с ней одной крови, и я научу ее тому, что она должна знать. Я ей нужна.

— Алиса не будет такой ведьмой, как ты! — возразила Агнесса. — Ее родители не были ведьмами, так почему она должна следовать этому темному пути? Оставь ее. Оставь ее со мной и проваливай отсюда.

— Внутри нее кровь ведьмы, этого достаточно! — прошипела Лиззи. — Ты глупа, Агнесса, и всегда плетешься позади. Ты не сможешь ее обучить.

Это была неправда. Агнесса Дин — умелая ведьма, и она вышла замуж за хорошего человека из Уолли, а когда он умер, вернулась Роули, в котором обосновался клан Динов.

— Я ее тетя, а теперь буду и матерью, — сказала она. Агнесса по-прежнему говорила твердо и уверенно, но ее лицо побледнело, а руки и подбородок дрожали от страха.

Лиззи внезапно топнула левой ногой. В мгновение ока огонь в камине потух, а свечи с короткой вспышкой погасли, и вся комната погрузилась в холодный мрак. Я слышала, как Агнесса вскрикнула от страха. Я закричала, пытаясь убежать, но Лиззи схватила меня за запястье и потащила за собой.

Смысла сопротивляться просто не было. Она была во много раз сильнее меня. Ее ногти больно впивались в кожу, и сейчас я полностью принадлежала ей. В ту ночь она начала мое обучение в качестве ведьмы. Это и было началом всех моих бед.

***

Моя первая ночь в ее доме, наверное, была худшей в моей жизни. Лиззи начала с того, что познакомила меня со служанкой — старой и не слишком дружелюбной женщиной, которая стояла за дверью, прислонившись к подоконнику.

Старуха была большой и уродливой с длинными седыми волосами, свисающими почти до самой талии. Она носила грязную рубаху с короткими рукавами, так что были видны ее мускулистые волосатые руки, и мне она сразу же не понравилась.

Она просто посмотрела на меня, не сказав ни слова.

— Ее зовут Нанна Накл, и она очень полезна в моем деле, — сказала мне Лиззи. — Вот только не может выходить из дома при дневном свете и всегда в это время спит. Не сомневаюсь, она запросто засунет тебя в какую-нибудь кастрюлю за малейшую провинность, но лучше уж это не проверять, так что делай, что сказано. Она всегда будет за тобой следить.

Мы вошли внутрь, и она заперла меня в комнате без окон.

Никогда в жизни я так не боялась.

В комнате было темно, и я не могла ничего видеть дальше своего носа. Пахло скверно, словно тут кто-то умер, но человек или зверь? Пытаясь это выяснить, я принюхалась.

Это был своего рода дар, с которым я родилась, но тогда я еще не знала, что он может быть так же полезен, как глаза или уши, и этот урок Лиззи преподала мне первым.

Когда она вытащила меня из этой грязной вонючей ямы, мы вышли наружу. На дворе горели три костра, и над каждым на пруте висел черный железный котелок с деревянной крышкой.

— Ну, девочка, — с усмешкой на лице сказала Лиззи, — давай поглядим, насколько силен твой дар. В одном из этих горшков твой завтрак. Когда поймешь, что это он, подними крышку и ешь, несмотря на то, что находится внутри. Либо ты будешь есть, либо тебя съем я!

После бури воздух еще был холодным, и я, дрожа от холода и страха, долго по одному смотрела на котелки, наблюдая, как поднимаются от них вверх струйки прозрачного пара. На последнем Лиззи потеряла терпение и схватила меня за плечо, тыча меня носом в горшок слева.

— Принюхайся к нему, девчонка, и ешь!

Я ужасно боялась Лиззи, ощущая, как ее острый ногти до крови впиваются в мое плечо, и сразу же сделала то, что она сказала. Я принюхалась три раза.

Пахло просто отвратно. Без сомнений то, что там варилось, еще было живым и теперь едва-едва двигалось в кипятке.

Лиззи перетащила меня к центральному котелку, и я снова трижды принюхалась, и снова мне не понравился запах, шедший от него. Оно было мягким, и я чувствовала, что оно когда-то росло в земле, но точно не предназначалось для завтрака. Один укус — и твоя кровь вскипит, а глаза попросту выпадут из глазниц.

А вот в третьем горшке я учуяла кролика. Его нежное и вкусное мясо уже было готово, и я поняла это, только один раз вдохнув воздух.

— Вот, — сказала я. — Там кролик, которого я съем на завтрак, — и я подняла крышку, чтобы доказать, что права.