Рассказы. Том 4. Фатализм - [215]

Я не буду останавливаться на тех годах — на отчаянных, тщетных попытках бежать. Лувуа все еще приходил ко мне за советами, и я помогал ему. Но король Людовик и слышать не хотел о моем освобождении. Он был фанатично настроен держать меня под этим неестественным наказанием до самой смерти.

Поэтому я решил умереть. Сен-Марс, мой тюремщик, был специально выбран Людовиком XIV за его непоколебимую преданность. Он был моим единственным и постоянным спутником. Мне потребовалось 24 года, чтобы разрушить его верность короне. 24 года, чтобы убедить его покончить с моим ужасным заточением и позволить мне бежать. Наконец, в Бастилии, он согласился. И такая возможность появилась.

Опальный итальянский секретный агент был передан на его попечение. Никто не знал, что этот Маттиоли попал в плен, и не было никаких записей. Внешний мир думал, что он исчез.

Поэтому я убедил Сен-Марса не вносить его имя в реестр. А когда Маттиоли умер, Сен-Марс сообщил королю, что человек в Железной маске мертв.

Его лицо никто не знал. От самого Луи нельзя было ожидать, что он узнает черты человека, заточенного на 24 года, с лицом, покрытым железной маской. Тело тайно похоронили. Затем тюремщики снесли комнату, которую я занимал, и уничтожили все доказательства моего существования. Что касается меня, то я в тот момент был уже далеко.

Я никогда не забуду тот первый день свободы. Я подкупил кузнеца золотом, заставил его снять ненавистную маску, скрывавшую мое лицо. А потом уставился в зеркало — и увидел жуткие карикатурные черты лица старика. На меня смотрело лицо древнего безумца. Лицо старика на теле молодого человека!

Нельзя отрицать, что я был молод. Таинственный эликсир в моих венах сохранил силу. Но мое лицо, скрытое железной маской, ужасно постарело. Тогда я поклялся вернуть железную маску, которая была моим символом тайного позора — вернуть ее и носить до тех пор, пока я не смогу принести славу Франции; и, принося эту славу, сделать железную маску символом на века.

Опять же, я опущу большую часть моих приключений. Я оставил Францию и горькие воспоминания и отправился странствовать. Я стал чем-то вроде Агасфера, Вечного Жида. Не буду говорить о тех годах, потому что вспоминать о них неприятно. Жить веками — это не благо, а кошмар.

Я заработал деньги, и мое искусство пророчества не покинуло меня. И я всегда держал свою клятву — всегда появлялся, когда Франция была в опасности. Я тайно разыскал Людовика XVI, чтобы раскрыть интригу Марии-Антуанетты с графом Ферсеном.

Как египетский жрец, я беседовал с Наполеоном в тени Сфинкса, помогал ему планировать свои завоевания. Я снова посетил Наполеона III, когда он томился в заграничной тюрьме как неудачник. Я предоставил ему сведения, с помощью которых он позже одержал победу и стал хозяином империи.

Я втайне творю историю. И вот теперь — в этот час нужды — я снова во Франции. Я здесь, чтобы помочь подполью и сделать Францию свободной. Но помочь по-своему. Есть определенные вещи, которые я могу сделать. Одним из преимуществ является то, что я не могу умереть. С другой стороны, я не могу снять эту железную маску — веками мое лицо превращалось в мумифицированную гримасу смерти. Я должен действовать тихо и втайне. Вот почему я нахожусь в подполье.

Таинственный шепот прекратился, и на мгновение в пещере воцарилась глубокая тишина. Затем Розель вздохнула.

— Но здесь, в Дюбонне, подполье разгромлено, — сказала она. — Мы единственные, кто спасся. Это правда, мы ждем известий из штаб-квартиры в Париже.

— Есть новости из штаба? — прошептал Железная Маска.

— Да, — согласился Дрейк. — Шарман сказал мне, что в скором времени мы можем ожидать важного сообщения. Должен быть общий план восстания, чтобы помочь вторжению на континент.

Всем подпольным подразделениям во Франции и Бельгии, Голландии, Дании — везде — будут даны инструкции по ходу операции.

Дрейк пожал плечами.

— Конечно, сейчас это мало что значит, как говорит Розель.

Хассман практически уничтожил наше подразделение. У нас больше нет штаб-квартиры, нет средств для восстановления в ожидании сообщения.

Железная Маска кивнул.

— Думаю, что смогу решить нашу проблему, — прошептал он. — Я предпринял шаги, чтобы организовать дела в ожидании подобной чрезвычайной ситуации.

Розель повернулась к бессмертному с недоумением в глазах.

— Но куда мы можем пойти? — спросила она. — Люди Хассмана сейчас ищут нас. Они скоро придут сюда, чтобы найти нас — и будут обыскивать любое возможное место будущей встречи, которое мы могли бы выбрать. Где мы можем основать подполье?

— Под землей, — сказал Железная Маска.

— Под землей?

— Под землей, — повторил Железная Маска. — Отныне мы создадим нашу штаб-квартиру под конторой гауляйтера Хассмана!

5. Под нацистской пятой

Наступили сумерки, потом рассвет, яркий полдень и снова сумерки, но Дрейк и Розель спали. Железная маска флегматично отказался отдыхать, но стоял на страже у входа, пока не стемнело.

Только однажды днем он ускользнул, вскоре вернувшись с едой.

Когда они проснулись, мужчину и девушку ждала своего рода трапеза.

— Помогите сами себе, — послышался шепот из-за маски. — Я уже поел.