Рассказы - [22]

— Это морщины.

— Нет, ты что, нет никаких морщин, — она потянулась через стол и поцеловала его в губы, — между нами очень много общего, ты увидишь, просто надо больше разговаривать!

Ждать больше не было никакой возможности, он взял ее за руку и увел в уборную. Около умывальника никого не было, они проскочили незамеченными.

— Меня так еще ни к кому не тянуло, — повторила она потом за столом.

Захотелось есть. Они попросили меню.

— Ты что будешь? — спросили они друг друга одновременно и засмеялись. Подумали немного и снова, не сговариваясь, сказали хором подошедшему официанту: — Салат с помидорами и моцареллой.

Тот улыбнулся, радуясь их счастью.

— Вот видишь, — сказала она, — у нас даже вкусы одинаковые. Ты чай с сахаром пьешь?

— Без.

— А кофе?

— Ну, одну ложечку могу положить.

— Все сходится. Нужно просто больше разговаривать.

Принесли салат. Стали есть и больше разговаривать.

— У тебя были животные? — спросила она.

— Нет… Разве что рыбки в детстве.

— А у меня кошка. Представляешь, она старая, но, вот если клубок кинуть, побежит, как котенок… А почему нет животных? Не любишь?

— Люблю, но по телевизору. У меня, когда время есть, — лежу на диване, пью чай и смотрю «Animal Planet».

— Забавно, ты такой… уютный… Представляю себе эту картину. Я думала, мужчины только пьют пиво и смотрят футбол.

— Ну и это иногда бывает. Я вот недавно подсел на женский гандбол. Потрясающе увлекательно. Раньше как-то женские игровые виды спорта не ценил, а тут — прямо задело.

Она улыбнулась, но на этот раз неловко, словно чего-то не понимая.

— Там есть своя красота, — продолжил он, — своя тактика… А как они забивают в прыжке — влюбиться можно!

— Гандбол, — робко перебила она, — это с таким овальным мячиком?

Вечерело. Первая невесомая тучка закрыла солнце. Он съел пару кусочков сыра.

— Ты шутишь?

— Я просто спросила.

— Понятно, ты шутишь.

— Я просто спортом не интересовалась особо и поэтому точно не помню. Это когда с овальным мячиком?.. Или… Ну, что ты так смотришь? Я правда знала, но забыла… Подожди… Бол — значит мяч… А, это — в воде когда? — И, наткнувшись на его похолодевший взгляд, поджала губку: — Нет?

Автоматически получалось, что, помимо гандбола, она не знала регби и водного поло.

— Хорошо, — продолжал улыбаться он, — а что тогда такое водное поло?

— Ну как минимум это что-то в воде. Наверное, когда голы забивают.

— А регби?

Она опустила глаза и съела помидорину.

— Пойми, я, правда, спортом — не очень. Я знала, что такое гандбол — просто забыла.

Он стал серьезен.

— Невозможно забыть, что небо голубое, что птицы летают. Если бы ты действительно знала, не забыла бы.

— Но мне просто про него никто не рассказывал.

— Мне тоже. Есть такие вещи, которые сами в тебя входят с детства. Тебя же никто не учит, что трава — зеленая, что снег — белый, что поезд стучит колесами. Это все как-то вокруг присутствует… Все детство по телеку гандбол шел!

— В мое детство — нет.

Он задумался. Дожевал последний кусочек сыра и спросил:

— Значит, ты и женский хоккей на траве не знаешь?

— Ну прошу, не надо меня подкалывать, пожалуйста! Да, я — дура, не увлекаюсь спортом, но зачем издеваться?

— В чем издевательство?

— Я прекрасно знаю, что такое хоккей. Это — на льду с клюшками. И, в отличие от футбола, в него женщины не играют… А на траве — это совсем смешно. Как они могут там скользить? Ты меня совсем за дуру не считай.

— Забудь, — сказал он и потянул ее к себе.

— Опять? Какой ты ненасытный.

— 7 —

Утром, устав от продолжавшейся всю ночь сладкой звериной борьбы, они лежали на полу среди простынь, чашек с кофе и бокалов с вином.

— Как будто всю жизнь тебя знала, — сказала она, — я так сильно чувствую, сколько всего нас объединяет.

— Сколько? — спросил он и поцеловал ее.

— Вот столько, — развела она руками, — ты смотришь на меня так, как мне хочется, трогаешь, как мне хочется… Ну и это…

— Что? — улыбнулся он.

— Это… Тоже. Как мне хочется.

— А твой прежний парень? Он… Как был в этом смысле?

— Прошу тебя, давай не будем. Это было давно, и он был совсем юный, мой ровесник. У него не было такого жизненного опыта, такой чуткости… Вот только тебе со мной, наверное, не очень интересно… Я даже не знаю, что такое гандбол. Но я исправлюсь, сегодня обязательно посмотрю в Интернете.

— Посмотри, — сказал он и нежно укусил ее за бок.

— Ай, — она взвизгнула, — ты кусаешься, как зверь настоящий! Как акула! Не вырваться!

Продолжил кусаться.

— Почему тогда, как зверь? Получается, как рыба.

— Но акула же — не рыба, — она сладко застонала.

Он остановился.

— В каком смысле — не рыба?

— Ну, она выглядит, как рыба, а реально: у нее же есть легкие, она… щас, подожди… Млекопитающееся!

— Млеко… что?

— Млекопитающееся! Как кит. Киты ведь тоже плавают, но при этом — не рыбы!

Он отпустил ее.

— Ты с дельфином не перепутала?

— Кого? Кита?

— Нет, акулу.

— Нет. Акула — это морской хищник с зубами, с плавником таким, а дельфины — гладкие, добрые, есть даже дельфинарии.

— Правильно, и кто они?

— В плане?

— Ну, какой вид животного?

— Рыбы? — неуверенно сказала она и, наткнувшись на его взгляд, добавила: — Я могла, конечно, спутать. Может, я болела, когда это проходили? В Интернете обязательно посмотрю.