Рассказы о рыбалке - [20]

Ну, как тут не вспомнить добрым словом советское время, когда на зорьке, взяв пару удочек, отправляешься на ближайший водоем и общаешься с природой столько, сколько душе угодно.

Сейчас же, чтобы посидеть с удочкой в ожидании клева крупной рыбы, приходится уезжать за десятки, а то и сотни километров.

Карачуновское водохранилище, расположенное на юго-западе Кривого Рога, образованное реками Ингулец, Боковая и Боковенька, всегда славилось своими рыбными запасами. В недавнем прошлом здесь было в изобилии щуки, судака, леща, коропа, толстолобика, карася, тарани, окуня.

Сегодня же ситуация плачевная: щука осталась лишь в верховьях рек, судака и окуня выбили полностью, запасы леща, коропа и толстолоба не выдерживают никакой критики. Из недавнего рыбного рая остались только карась да тарань. Причины катастрофы известны.

Первое — практически вся акватория водохранилища объявлена зоной промышленного рыболовства, где рыболовные бригады, с позволения рыбнадзора, своими километровыми электротралами буквально процедили весь водоем.

Второе — восстановлением рыбных ресурсов, после провозглашения независимости государства, никто не занимается, лишь однажды, скинули двенадцать тонн малька. Сброс производился днем с высокого берега. Рыба побилась, и ее склевали чайки.

Третье — все больше разрастаются плантации ядовитых «голубых» водорослей, питаясь которыми, рыба гибнет. Никто с этим не борется.

Но, как бы там не было, не смотря на то, что рекордные уловы ушли в историю, душа рыболова по-прежнему требует романтики и трепетного ожидания поклевки.

Для нас Карачуны — это ближайший водоем, в котором еще можно что-то поймать. Уже вторая подряд зима не радует подледным ловом. Рыба, как известно, любит устойчивую погоду. Не важно — мороз или оттепель, снег или дождь, но необходимо, чтобы погода была устойчивой. А в эту зиму, как специально: то мороз до -26, а то оттепель до +12. Сегодня сугробы наметет, а завтра ручьи бегут. Ну, какой тут клев?

И вот мечутся рыбаки, душа огнем горит. Телефон не умолкает. Звонит Алексей:

— Ну что, был?

— Нет, не был.

— А может, что слышал?

— Хорошего ничего. На Макарты ездили, только «матросиков» ловили, в Софиевке тоже глухо. Говорят, на второй затоке, тарань начала проклевывать.

— А мотыль у тебя есть?

— Есть, но уже старый, месяц, как в холодильнике. Надо за новым ехать.

— А лед, какой?

— Говорят, сантиметров двадцать.

— Ну и… Едем?

— Да куда, в такую метель? Пусть распогодится…

Подобные разговоры идут между рыбаками каждый день.

Наконец, два дня устойчивое потепление. Ждать дальше уже невозможно. Еще раз проверяю десять раз перебранные снасти. Звонок на мобильный — это мой друг Гриша. Улыбаюсь: наверное, тоже, как на углях сидит.

— Да, Григорий, привет!

— Привет! Ну что, пора?

— Пора. Утром в семь встречаемся на гаражах.

Все, теперь, покой нам только снится. Необходимо правильно приготовить прикормку, завести и прогреть машину, заправить ее, проверить эхолот, взять бинокль… Но, главное, не забыть удочки и мотыль. (Шутка!)

Ночь проходит без сна. Каждые пятнадцать минут смотрю на часы, нервничаю.

Встаю на час раньше, нет уже мочи ворочаться.

Умылся. Бриться нельзя, с женой разговаривать нельзя — плохие приметы. Она это знает и тоже молчит. А еще лучше, если с ней поругаться, тогда точно клев будет, уже проверено.

— Где сало? — ворчу.

— Вот, пожалуйста, уже порезано, — спокойно отвечает жена.

— А чеснок? — не сдаюсь я.

— Все уже в ящике. Я «тормозок» еще вчера собрала.

Поругаться не получилось. Но, целовать при выходе все равно не буду, — рассуждаю я, направляясь к двери.

На улице серело. У гаража уже ждали Гриша и Толя. Все были в хорошем, приподнятом настроении.

Быстро загрузили в багажник рыболовные ящики, ледобуры и полушубки, расселись в машине и, помолясь, двинулись в путь.

В пути разговоры, как обычно, шли про бывалые уловы и прогнозы на сегодня.

А сегодня погода явно не радовала. Дорогу развезло, снег превратился в кашу.

Решили ехать на насосную станцию. Туда ведет асфальт, да и можно машину оставить сторожу под охрану. До цели — рукой подать, четыре километра. Однако и здесь не повезло. Ворота на территорию насосной закрыты и завалены камнями. Никаких следов машин.

Остановились, я подошел к забору, заглянул на территорию. Вокруг словно все вымерло, не души.

Что же делать? Бросать машину в лесу без присмотра не хотелось, а до берега еще с полкилометра.

— Ну что, мужики, придется ехать на вторую затоку. Прорвемся?

— Дорога туда проселочная и снегу порядочно, но на второй, думаю, проползем. Тем более что под гору, — пытается убедить нас Гриша.

— Давай, разворачивайся, и потихоньку трогай, — подытожил Анатолий.

Погода ухудшалась. Снег забивал ветровое стекло, дворники не справлялись со стихией. Колея угадывалась на ощупь. Машина рыскала из стороны в сторону, но тянула.

Три километра, от насосной до второй затоки, проскочили без приключений.

С высокого берега показалась вся ширь водохранилища. На сколько хватал глаз, раскинулась снежная пустыня. Лишь на противоположном берегу синела узкая полоска прибрежного леса.

На средине водоема, в полутора километрах от нас, черным пятном на белом, выделялась кучка рыбаков, человек тридцать.