Рассказы о Розе. Side A - [3]
– Можно спать со всеми знакомыми, – это Марк. Можно подумать, ему будет не лень – он даже дверь может не открывать из-за лени. Вон, одну тарелку десять минут елозит губкой с «фейри» – в рекламе уже полгорода перемыли бы.
– А вензаболевания? – это опять я.
– У меня нет таких знакомых.
И мы погрузились в мысли. Потом Каролюс предложил поесть. Хмель выходил. Это, конечно, чисто по-женски – есть и избавляться постепенно от несчастья, но парням тоже помогает. Тем более, Каролюс, как все танцоры, много жрет и прекрасно готовит. Он сбацал омлет – соли точь-в-точь сколько надо, и молока не перелил и не недолил. И за едой озарило Аврелия. Он изрек:
– Я кретин. Слушайте, у нас же с Юэном дача есть, на берегу Лилиан, в лесище каком-то. Папа, по-моему, правда, её не достроил… Поехали? Дикарями поживем.
Мы с Каролюсом подумали, что да-да, хорошая идея – вглубь лесов, Уолден, «карпе диа», всё такое. Хотя стадия «дикарства» меня настораживала – Каролюсу-то ладно – он не учится, живет какой-то странной жизнью, танцует в ночном клубе, но вроде бы он из рабочей семьи, портовой, ему слово «топор» знакомо; а я деревья делю на те, что с листьями, и на те, что с иголками, мухомор съем от восторга перед красотой и сырым – и не умру ведь, блин, из вредности…
И мы решились. Я позвонил в больницу, где санитарничал за мелочь и практику, на радио – там сидел Зеня, тоже с похмелья – казалось, весь мир вчера пил; голос у него резкий и глубокий, я представляю всегда под него ночное небо над аэропортом. На радиостанции работали тогда я, он, Син и Кай, и две девушки приходящих, на подхвате, если из нас кто-то заболеет или уедет…
Я упал на чемодан, сумку то есть. «Чего взять-то?» – а вроде сведущие в «дикарстве» Каролюс и Марк Аврелий и не знают.
– Ладно, – сказал Каролюс, – раз все тупые и теряют штаны, составим список. Что нам обязательно нужно взять? Щетка зубная – у каждого своя; полотенца не берем – будем сохнуть естественным образом, тащить еще тяжесть… – и так далее. Даже ручку взял с листиком.
В список были включены кастрюлька, котелок; пара шампуров; ложки, кружки и ножи. Одно полотенце – всё-таки. Резиновые сапоги. Куча анальгина, аспирина, парацетамола, активированного угля, банка с перекисью водорода, вата, бинты и мотки лейкопластыря – это я. Джинсы сменные, носки, по рубашке и одна на всех футболку с надписью «Совы не то, чем они кажутся. Я хочу убить Дэвида Линча». Бритье мы презрели. В последний карман я заныкал батарейки на плеер, но Марк Аврелий вытряхнул их тоже с презрением: «Звуки природы будешь слушать». Куча еды засушенной, думаю – странно, вроде мы все тощие… Идешь на день – еды бери на неделю. Пледы, свитера, спиннинг и ружье.
– Черт, Гая бы, – вздохнул Марк – он охоту обожал. – А так, Люэс, ты или Каролюс, за утками бегать будете…
Потом мы ехали, трясясь по проселочным дорогам в сине-красном автобусе. Марк Аврелий спал. Каролюс смотрел в окно, я в другое. На лазурном небе плыли золотые облака. Как в песенке… золото на голубом. Древние гербы. Я думал – как быстро: утром розы и молоко, а вот вечер тяжелого дня, и мы уже поменяли свою жизнь – как песню в плейлисте переключить… Но невозможно разлюбить свою девушку сразу, даже если ты ввязался в большое приключение… «Облака, повторял я себе, облака, смотри, Люэс, описывай… Они похожи на лицо Джоконды – такие же непроницаемые»…
– Интересно, цел ли еще дом – уже ведь лет десять прошло, – единственная фраза Марка Аврелия за весь путь. Автобус выебало на выбоине, и мы, потрясенные дорогой, были счастливы это услышать – что дома, может быть, и нет…
Высадили нас в лесу. Остановка – пара железных скрепьев, проржавевших, и мелом «Курт Кобейн жив», и сразу за этой конструкцией лес, наполненный тысячей звуков, симфонический оркестр на репетиции. Каролюс уронил рюкзак на колено в темно-синей джинсе и флегматично сказал:
– Куда?
И закат лег на его волосы. Представьте – темнота его глаз, дорога из песка и камня, шелест ветвей и юноша, похожий на ветер, а не на человека, под закатным небом… Я как сейчас помню этот закат, первый закат в лесу – и он был не дик, и не цивилизован, а ни с чем несравним; роза распустилась вечерняя, алая с кровавым подбоем – почему небо похоже на цветы? И мы пошли за спиной Марка Аврелия в коричневом свитере, тащившего пледы, ружье и треть еды.
Через два дня пришлось признать, что мы заблудились. В незнакомых лесах, на полянке, полной ромашек, стоял Марк Аврелий с компасом, чесал затылок, смотрел на компас – старый, дедовский, и повторял: «кажется, на северо-запад». Каролюс лежал в траве – среди солнца и теней – и смотрел в небо. Я прислонился спиной к прогретой солнцем, медом, янтарем коре и вел дневник. Я всегда веду дневник – такая обшарпанная тетрадка, в заднем кармане самых старых джинсов – Джим Кэрролл: «вчера мой дневник упал в ручей; мы нашли воду среди мхов и камня, в глубокой тени; нарвали грибов по пути. Нет ничего особенного в описаниях природы – после Тургенева и Торо трудно кого-то ими запугать; но какое же чудо – ручей; чернила растеклись – ну и хрен на них; всё равно это были глупые стихи…».
Вы готовы встретиться с прекрасными героями, которые умрут у вас на руках?От издателя:Очень эклектичные рассказы, наполненные звуками, красками, запахами, ощущениями, тайнами. Литература, история, музыка, кино… Тяжёлые портьеры, гулкие шаги, звон хрусталя, кофе с корицей… Поэты, актеры, проститутки, ученые, призраки — невозможно красивые, загадочные и жуткие персонажи со странными именами, существующие в особом измерении — вне времени, вне географии, вне национальностей… Завораживающие истории, в которых нет правил, нет границ — между реальным миром и вымышленным, между снами и явью, между самими рассказами: имена, названия, персонажи всплывают вдруг то в одной истории, то в другой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь… Она такая непредсказуемая, никогда не знаешь, что ждёт тебя за поворотом. Победа или проигрыш, правда или ложь. В наше время между ними уже практически стёрты грани. Одно не может существовать без другого. Но нельзя сказать, что это плохо. Всё в жизни переплетено, и во всём есть определённый смысл.Кто такой шпион? Бездушная, жестокая машина, которая живёт тем, что работает на одних людей и предаёт других. Но кто-нибудь задумывался, что этот шпион чувствует, что творится в его душе.В этом произведении описывается жизнь одной шпионки, её мысли, чувства.
Геннадий Александрович Исиков – известный писатель, член Российского Союза писателей, кандидат в члены Интернационального Союза писателей, победитель многих литературных конкурсов. Книга «Наследники Дерсу» – одно из лучших произведений автора, не зря отрывок из нее включен в «Хрестоматию для старшего школьного возраста „Мир глазами современных писателей“» в серии «Писатели ХХI века», «Современники и классики». Роман, написанный в лучших традициях советской классической прозы, переносит читателя во времена великой эпохи развитого социализма в нашей стране.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга – приглашение к путешествию. Эти путешествия совсем не обязательно сопряжены с дальними поездками, хотя, бывает, и с ними тоже. Путешествие – это изменение баланса между знакомым и незнакомым. Привычные вещи, города, ситуации могут оказаться не такими, какими мы привыкли их воспринимать, подчиняющимися малопонятным нам законам. Для этого надо в них всмотреться. «Всматриваться» – одно из ключевых слов в этой книге.
Замировская – это чудо, которое случилось со всеми нами, читателями новейшей русской литературы и ее издателями. Причем довольно давно уже случилось, можно было, по идее, привыкнуть, а я до сих пор всякий раз, встречаясь с новым текстом Замировской, сижу, затаив дыхание – чтобы не исчезло, не развеялось. Но теперь-то уж точно не развеется.Каждому, у кого есть опыт постепенного выздоравливания от тяжелой болезни, знакомо состояние, наступающее сразу после кризиса, когда болезнь – вот она, еще здесь, пальцем пошевелить не дает, а все равно больше не имеет значения, не считается, потому что ясно, как все будет, вектор грядущих изменений настолько отчетлив, что они уже, можно сказать, наступили, и время нужно только для того, чтобы это осознать.
Когда в стране произошла трагедия, «асон», когда разрушены города и не хватает маленьких желтых таблеток, помогающих от изнурительной «радужной болезни» с ее постоянной головной болью, когда страна впервые проиграла войну на своей территории, когда никто не может оказать ей помощь, как ни старается, когда, наконец, в любой момент может приползти из пустыни «буша-вэ-хирпа» – «стыд-и-позор», слоистая буря, обдирающая кожу и вызывающая у человека стыд за собственное существование на земле, – кому может быть дело до собак и попугаев, кошек и фалабелл, верблюдов и бершевских гребнепалых ящериц? Никому – если бы кошка не подходила к тебе, не смотрела бы тебе в глаза радужными глазами и не говорила: «Голова, болит голова».
В мире, где главный враг творчества – политкорректность, а чужие эмоции – ходовой товар, где важнейшим из искусств является порнография, а художественная гимнастика ушла в подполье, где тело взрослого человека при желании модифицируется хоть в маленького ребенка, хоть в большого крота, в мире образца 2060 года, жестоком и безумном не менее и не более, чем мир сегодняшний, наступает закат золотого века. Деятели индустрии, навсегда уничтожившей кино, проживают свою, казалось бы, экстравагантную повседневность – и она, как любая повседневность, оборачивается адом.