Рассказы о милиции - [8]

— Я стряпал на кухне ужин. Неожиданно входят двое — и ко мне…

— Кстати, гражданин, — перебил К. участковый Мухаммед Хатов, который прибыл на место происшествия раньше всех и уже успел бегло опросить пострадавшего, — вы забыли указать, что были не один.

— Ах да, и правда, — недовольно поморщившись, поправился К., — я только что нашел няньку для своего сына — он сейчас с матерью, учительницей, в районе. Скажу честно, она мне не понравилась: уж очень молодая и, наверно, легкомысленная… Но выбирать не приходится, сами знаете, как трудно с няньками… Так вот, Марина сегодня приехала…

— Простите, — снова вмешался Хатов, — вы же мне сказали, что это случайная знакомая, которая у вас ночевала…

— Знакомая — нянька, ночевала — не ночевала, какое это имеет значение? — возмутился К. — Факт тот, что меня ограбили. Где мои деньги, часы, сберкнижка?

Русинов сделал знак Хатову, — дескать, не перебивайте, побеседуем потом, — а сам обратился к К.:

— Пожалуйста, продолжайте.

— Я и говорю: она была сегодня у меня — убирала в квартире. И вдруг — я готовил в это время на кухне — появляются двое. Что им, молодым, здоровым парням, да еще вооруженным, стоило связать меня, больного и слабого старика? Засунули в рот тряпку, притащили в комнату. Потом принесли какой-то порошок, заставили выпить. Видимо, хотели, чтобы я заснул, а я не засыпал. Но, понимая, что может быть еще хуже, я закрыл глаза и сделал вид, что порошок подействовал. Так они, чтобы проверить, крепко ли я сплю, спичкой меня прижгли, — К. поднял босую ногу и показал большой волдырь на пятке. — Боль была такая, еле вытерпел… Ну, а потом обобрали квартиру и сели на кухне ужинать. У меня там совершенно случайно — сам я не пьющий, здоровье не позволяет — оказался коньяк. Я тем временем кое-как освободился от веревок, захлопнул на кухне дверь, задвинул ее диваном, схватил охотничье ружье — оно у меня заряжено было — и туда, в сторону кухни, дуплетом. Закричал, конечно…

На стрельбу и крик сбежались соседи. Но преступников уже не было: оставив не только оба битком набитых чемодана, но и свое оружие — нож и самодельный пистолет, они убежали.

— А где же ваша нянька? — поинтересовался Русинов.

— Не знаю, — пожал плечами К., — наверное, спряталась где-нибудь от страха. Да причем тут нянька? — снова повысил он голос. — Нужно искать грабителей, а не ее!

— Успокойтесь, гражданин, — сказал Алексей Васильевич. — Кого искать, мы решим сами.

Он вышел в коридор, взглядом пригласив Хатова.

— Что вы хотели добавить, Мухаммед?

— По моему, он хитрит, — участковый кивнул в сторону комнаты. — Мне рассказывал под свежим впечатлением, что эта Марина, что ли, у него ночевала… И дверь, говорит, она им, наверное, открыла. Я замок осмотрел: и правда, никаких следов взлома не обнаружил. Порошок пить, я так понял, она же ему давала. И спичкой, вроде, жгла собственноручно. А сейчас сообразил, что неудобно попадать в такое положение, заговорил по-другому. Не иначе, товарищ майор, она наводчица…

— Похоже, что так и есть. Ну а куда она все-таки делась? Ушла с ними? Стоп, а чьи это туфли — вон, под вешалкой стоят?

Вышедший в коридор К. нехотя ответил, что, кажется, обувь принадлежит няньке.

— Прекрасно, — обрадовался Русинов. — Значит, она босиком убежала. Надо немедленно прочесать все вокруг, пройти по домам.

Члены оперативной группы занялись каждый своим делом.

«Марину» обнаружили минут через сорок у четы пенсионеров, жившей неподалеку от К. Надев старые туфли хозяйки дома, она как раз собиралась уходить. Девушку отвезли в горотдел. От супругов же узнали следующее. Минут через пять — семь после того, как прогремели выстрелы, к ним в дверь кто-то часто-часто застучал. «Впустите, пожалуйста, — раздался женский голос, — за мной гнались…» Сердобольные старики не смогли отказать в помощи. В квартиру вбежала запыхавшаяся девушка. «Ой, спасибо большое! Я так испугалась! — запричитала она. — Понимаете, иду, а они мне навстречу. Выхватили сумку, хотели в подъезд втолкнуть. Вырвалась кое-как, туфли — на высоком каблуке были — сбросила и бежать… Стреляли, да я уже за угол свернула».

…Допрос вел Русинов. «Марина» оказалась Людмилой Ратюк, двадцати лет; десять дней назад она была освобождена из исправительно-трудовой колонии.

— Вообще еду домой, в Свердловск, — охотно рассказывала Ратюк. — Здесь задержалась у подруги… Ну, а этот, — она назвала фамилию К. — можно сказать, сам пристал. Вчера привез к себе, угощал… Сказал, что очень ему понравилась, хоть сейчас женился бы, но вот беда: хоть с женой не живет, а развода нет. Просил побыть у него несколько дней, обещал обуть, одеть… Дал пятьдесят рублей и еще на такси — туда и обратно. Это я к подруге в Нальчик утром ездила, предупреждала, чтоб не волновалась. Он еще все просил: «Не обмани, обязательно вернись. Я специально для тебя коньяку достану…» А тех, которые грабили, и в глаза раньше не видела! Меня тоже связать хотели. Да я хоть и испугалась, но поняла, что за ребята, и сказала им несколько слов по-ихнему. Не тронули, пригрозили только… Пришлось под них подделываться. Почему убежала? Да так, можно сказать, сдуру. Как он начал стрелять, испугалась очень. Сейчас, думаю, выйдет и, не разобравшись, убьет. И побежали — они в одну сторону, я в другую. Но, кстати, когда за мной пришли, я как раз к вам, в милицию, собиралась.