Рассказы о котовцах - [48]
Особенно понравились выступления курсантов на плацу, на котором были продемонстрированы гимнастические упражнения всем составом школы младших командиров.
Надо признать, Григорий Иванович, что курсанты во всем преуспевают. Одним словом, молодцы!
— Твои добрые вести кстати, — сказал Котовский, показав рукой на стул. — Садись и слушай, о чем мы здесь толкуем.
И комкор вкратце рассказал Ястребову о неудовлетворительном состоянии физической подготовки в корпусном эскадроне связи, о том, что дал указание подготовить приказ о наложении взыскания на командира эскадрона.
— Правильное решение, — согласился Ястребов. — Только, думается мне, в первой части приказа надо сперва отметить успехи у батарейцев и курсантов, а потом уже недостатки у связистов.
— Разумеется, — пробасил Котовский и снова кивнул начальнику штаба, чтобы отметил у себя в блокноте.
Состояние физической подготовки бойцов и командиров в корпусе давно не удовлетворяло Котовского.
Как страстный спортсмен, испытавший на себе благотворное влияние силовых видов спорта, Котовский считал недостаточным одной физической зарядки, установленной в частях Красной Армии. Он давно вынашивал план сочетания физической зарядки со всеми видами спорта, а также считал обязательным заниматься еще и гимнастикой по системе доктора Анохина, воспитывающей в человеке силовые, волевые и душевные качества.
«Если бы не было гимнастики, давно не было бы Котовского, — не раз говаривал комкор, выступая перед красноармейцами или командирами. — Только гимнастика и только по методу доктора Анохина, именно эта, а не другая, волевая и силовая, не требующая никаких снарядов, спасла мне жизнь на каторжных работах в рудниках Горного Зерентуя. Только эта система упражнений, при изнурительном труде и мизерном питании, дала мне силы вырваться на волю, преодолеть тысячи верст по дикой тайге Сибири, пересечь Урал и тайно пробраться на родину, в далекую Бессарабию».
Влияние Котовского на сознание командиров было огромным. Внушая им важность таких факторов, как доверие своим подчиненным и уважение их личности, он требовал от командиров самодисциплинированности, выдержки, трезвости и умения высоко нести честь, достоинство и звание красного командира. «Хочешь командовать, руководить, воспитывать, — напоминал Котовский, — научись сперва командовать и управлять собой, своими чувствами. Командир-формалист, который придерживается во всем только уставных правил, не может быть другом и наставником своих подчиненных, а тем более, как говорится, «отцом-командиром»…»
Настенные часы в кабинете комкора пробили одиннадцать утра. По намеченному распорядку на этот день комкор должен был заняться проверкой состояния боевой подготовки в саперном эскадроне. Однако давно поставленная перед собой задача дать новый толчок делу физического воспитания советского воина, особенно воина-кавалериста, на этот раз была воспринята им более остро, чем прежде, и он решил приступить к выполнению задуманного без промедления.
Сделав запись в блокноте о переносе проверки у саперов на следующий день и отпустив штабистов и начальников служб, Котовский остался в кабинете с Гуковым, Ястребовым и Кушаковым. Он поглядел на ближайших своих сотрудников глазами заговорщика и неторопливо, словно взвешивая каждое слово, высказал ряд соображений о назревшей необходимости широкого развития физической культуры в частях корпуса, включая все виды силового спорта.
— Оболваненному буржуазной идеологией и забитому муштрой солдату любой капиталистической страны, — говорил Котовский, — мы должны противопоставить воина нового типа, советского воина, особенно конника, закаленного телом и духом, хорошо знающего, кто его враг и кто друг. Занятия одной лишь физической зарядкой приведут к застою и не дадут желаемых результатов. Физкультура и спорт должны быть тесно связаны и представлять гармоничную, целесообразную и последовательную физическую культуру широкого размаха, осуществляемую волевыми усилиями каждого бойца и командира…
Котовский снова, в который раз уже, встал с кресла, прошелся из конца в конец кабинета, затем остановился перед окном, за которым давно уже шла размеренная жизнь тихой Умани. Откуда-то доносился неторопливый перестук колес таратайки извозчика, где-то в соседнем дворе квохтали куры, и острый запах душистого борща струился в окно, дразня обоняние.
— Мирно, тихо, — констатировал вслух Котовский, разглядывая внутренность двора. — А с каким трудом и лишениями было завоевано это достояние! Наша задача — сохранить мир как можно дольше. Надо не покладая рук работать и работать, чтобы достойно и во всеоружии дать отпор любой неожиданности.
— Ты опять о войне, Григорий Иванович, — сказал Ястребов.
— Нет, — ответил Котовский, — я только о преимуществах мира перед войной, не больше.
И, широко распахнув руки, комкор глубоко втянул в себя большой заряд еще прохладного летнего воздуха, задержал его в недрах своей богатырской груди, затем шумно выдохнул и, подойдя к столу, снова сел в кресло.
— В коннице значение физической культуры и спорта должно быть неизмеримо выше, чем, скажем, в пехоте, — продолжал Котовский. — В данном случае объектом физического воспитания, кроме человека, является конь. Таким образом, чтобы человек и конь в равной степени представляли собою то, что мы называем всадником, надо обоих тренировать неустанно и всесторонне, в самом широком спортивном смысле. Только всадник спортсмен, стрелок, джигит, уверенный в себе и в правоте дела, за которое ему предстоит сражаться, — может быть надежным защитником завоеваний нашей революции.
Издательство Круг — артель писателей, организовавшаяся в Москве в 1922 г. В артели принимали участие почти исключительно «попутчики»: Всеволод Иванов, Л. Сейфуллина, Б. Пастернак, А. Аросев и др., а также (по меркам тех лет) явно буржуазные писатели: Е. Замятин, Б. Пильняк, И. Эренбург. Артелью было организовано издательство с одноименным названием, занявшееся выпуском литературно-художественной русской и переводной литературы.
Документальное повествование о жизненном пути Генерального конструктора авиационных моторов Аркадия Дмитриевича Швецова.
Издательство Круг — артель писателей, организовавшаяся в Москве в 1922. В артели принимали участие почти исключительно «попутчики»: Всеволод Иванов, Л. Сейфуллина, Б. Пастернак, А. Аросев и др., а также (по меркам тех лет) явно буржуазные писатели: Е. Замятин, Б. Пильняк, И. Эренбург. Артелью было организовано издательство с одноименным названием, занявшееся выпуском литературно-художественной русской и переводной литературы.
Основу новой книги известного прозаика, лауреата Государственной премии РСФСР имени М. Горького Анатолия Ткаченко составил роман «Воитель», повествующий о человеке редкого характера, сельском подвижнике. Действие романа происходит на Дальнем Востоке, в одном из амурских сел. Главный врач сельской больницы Яропольцев избирается председателем сельсовета и начинает борьбу с директором-рыбозавода за сокращение вылова лососевых, запасы которых сильно подорваны завышенными планами. Немало неприятностей пришлось пережить Яропольцеву, вплоть до «организованного» исключения из партии.
В сатирическом романе автор высмеивает невежество, семейственность, штурмовщину и карьеризм. В образе незадачливого руководителя комбината бытовых услуг, а затем промкомбината — незаменимого директора Ибрахана и его компании — обличается очковтирательство, показуха и другие отрицательные явления. По оценке большого советского сатирика Леонида Ленча, «роман этот привлекателен своим национальным колоритом, свежестью юмористических красок, великолепием комического сюжета».
Повесть написана и форме дневника. Это раздумья человека 16–17 лет на пороге взрослой жизни. Писательница раскрывает перед нами мир старшеклассников: тут и ожидание любви, и споры о выборе профессии, о мужской чести и женской гордости, и противоречивые отношения с родителями.
Это третья книга писательницы, посвященная школе. В «Войне с аксиомой» появляется начинающая учительница Марина Владимировна, в «Записках старшеклассницы» — она уже более зрелый педагог, а в новой книге Марина Владимировна возвращается в школу после работы в институте и знакомит читателя с жизнью ребят одного класса московской школы. Рассказывает о юношах и девушках, которые учились у нее не только литературе, но и умению понимать людей. Может быть, поэтому они остаются друзьями и после окончания школы, часто встречаясь с учительницей, не только обогащаются сами, но и обогащают ее, поскольку настоящий учитель всегда познает жизнь вместе со своими учениками.
Писатель А. Домбровский в небольших рассказах создал образы наиболее крупных представителей философской мысли: от Сократа и Платона до Маркса и Энгельса. Не выходя за границы достоверных фактов, в ряде случаев он прибегает к художественному вымыслу, давая возможность истории заговорить живым языком. Эта научно-художественная книга приобщит юного читателя к философии, способствуя формированию его мировоззрения.
Эта книга — сплав прозы и публицистики, разговор с молодым читателем об острых, спорных проблемах жизни: о романтике и деньгах, о подвиге и хулиганстве, о доброте и равнодушии, о верных друзьях, о любви. Некоторые очерки — своего рода ответы на письма читателей. Их цель — не дать рецепт поведения, а вызвать читателей на размышление, «высечь мыслью ответную мысль».