- Ванька, не спи, Федора Ивановича пропустишь, - тормошит товарищ.
А Ванька, не в силах бороться со сном, так и клюет носом.
- Ванька, не спи! Слышь? Федор Иваныч скоро придет, - тормошит опять бодрый собутыльник.
И в тот момент, когда Ванькина голова рухнула в объедки, пробежал по залу шепоток, какое-то волнение случилось у входа, и означилась в толпе вновь вошедших знакомая импозантная фигура.
- Ванька, Ванька, проснись! Вот он, Федор Иваныч, глянь-ка, - будит сосед,
- Собственной персоной!
Ванька приподнимает голову, приоткрывает один глаз (остатки ужина запутались в усах и бороде).
- Фед-дыр Ив-ва-ныч? - икает он, - Да-а-а-а? ...Hу и гони его на ... !
Рассказать же я хочу о несколько ином, но похожем случае, происшедшем в наши дни. В начале 80-х репетировал я со своим биг-бэндом в Зеркальном театре сада Эрмитаж, где в то время находилась репетиционная база Московского Объединения Музыкальных Ансамблей (МОМА). Был не то май, не то июнь - весь сад в буйной зелени, а в аллеях отдыхающие. В антракте иду с трубачом Колей Т. по дорожке и вижу: на скамейке, греясь на солнышке, сидит сам Леонид Осипович Утесов. Жил он по соседству, поэтому постоянно отдыхал здесь. Сидел маэстро, опершись на палку, как обычно сидят все старики его почтенного возраста все-таки глубоко за восемьдесят - и думал о чем-то своем. Мы прошли мимо и я говорю Hиколаю примерно как в ранее изложенном анекдоте:
- Смотри, вон сам Утесов, собственной персоной!
Hикола, наподобие того Ваньки, отвечает мне равнодушно:
- Кто, кто? Утесов? Hу и пошел он на ... !
Вот они какие, эти неблагодарные потомки.
20.04.97.
Байка про Утесова.
Однажды Леонида Осиповича спросили: - Как вы относитесь к Эллингтону?
Чуть помедлив, он без ложной скромности ответил:
- У них - Эллингтон, а у нас - я!
