Рассказы. Митря Кокор. Восстание - [5]

Поставив этот вопрос, Садовяну дает на него и ответ. Писатель приветствует Февральскую революцию в России и свержение царизма, который он сравнивает с чугунной крышкой, давившей душу народа. Он признает суровый подвиг революции: «У хозяина, который бил и угнетал, из рук выпал бич. Раб, который, в свою очередь, может ударить, беспощаден»[10]. Устами русского военного Плотникова он произносит панегирик революции: «Вся земля должна быть передана крестьянам. Они обрабатывают землю, и им должна принадлежать земля. Фабрики тоже должны принадлежать рабочим. Мы установим мир и справедливость. Больше не будет бедняков. Все люди — братья»[11]. Все это вовсе не означало, что Садовяну сам стал революционером, проповедником социалистических идей, но это было решительным поворотом в мировоззрении писателя, который без всяких оговорок вместе со своим народом станет строить социалистическое общество, когда после второй мировой войны развеется коричневый туман фашизма. «Отравленному Вавилону» Садовяну противопоставлял трудовой народ. «Песня труда — это не грустная песня… Труд не всегда бывает веселым, но, несмотря на все свои печальные стороны, ему не суждено приносить страдания. Труд — это пульс жизни человечества, это победа будущих веков»[12], — писал Садовяну. Безграничная вера в народ вдохновила его на пророческие слова: «Великий наш народ… уснул жалким сном. Когда он проснется, когда он поймет и возвеличит свою родину, мы будем действительно сильнее, лучше, и нас будут больше уважать другие народы земли»[13].

Освобождаясь от «попоранистских» иллюзий, Садовяну развивает идею «боярского греха». Если в его ранней одноименной повести этот грех изображался как аморальный, антигуманный поступок одного человека, попирающего достоинство другого, то в романе «По Серету мельница плыла» (1925) уже само существование боярства, помещичьего класса, владеющего землей, предстает как «грех» общественный, в силу которого утверждается социальная несправедливость. Создав образ «настоящего боярина» Филоти, эксплуататора и мота, садиста и сибарита, Садовяну одновременно показал и неизбежный процесс замены одних угнетателей другими. Разорившийся Филоти продает поместье разбогатевшему кулаку Чорней. «Вода и бояре катятся вниз», — лаконично и безжалостно подводит итог Чорней[14].

Противопоставляя боярству и другим мироедам народ, а «боярскому греху» идею мести, Садовяну создает сюиту новелл «На постоялом дворе Анкуцы». Сюита состоит из поэтичных рассказов о разных случаях из народной жизни, которые вспоминают перед собравшимися рэзеш Ионицэ, монах Герман, коробейник Леонте, пастух Моцок и др. Рассказы сливаются в единую поэму о народе, каждый рассказ как бы освещает одну из сторон народного характера (жажда справедливости, оптимизм — «Государева кобыла», отчаянная отвага — «Хараламбие», вера в чудеса и земную любовь — «Змий», «Колодец под тополями»), сложность и вместе с тем цельность его. Центральным в этой сюите, так же как главной из черт народного характера, представляется жажда справедливости и возмездия, выраженная в рассказе «Суд обездоленных». Вновь обращаясь к временам гайдуков, мстителей за народные слезы и угнетение, Садовяну создает картину народного суда. Не кто иной, а гайдук, по прозвищу Василе Великий, призывает крестьян: «До самого страшного божьего суда не находим мы правды ни у исправников, ни у Дивана. Так будем сами, своими руками творить суд и расправу. За женщину мы тебя прощаем, светлейший боярин, но мы дрогли на морозе, с головой, втиснутой между кольями плетня, мы стояли по щиколотку в ледяной воде, наши ноги были забиты в колодки, глаза наши выедал дым от перца, и кашляли мы так, что душу выворачивало. Ты сек нас арапником, вырывал нам ногти. Ты отравил всю нашу жизнь, и каждый день мы вспоминаем об этом, не находя себе ни утешенья, ни избавления! Мы здесь, боярин, чтобы за все отплатить тебе сполна!»

Эта же тема отмщения звучит и в повести Садовяну «Секира» (1930). Несмотря на то что время действия этой повести относится к далекому прошлому, сам мотив неизбежности расплаты за злодеяния был воспринят фашиствующими молодчиками как прямой выпад писателя-демократа против них, недаром румынские легионеры прислали автору разрубленный топором экземпляр этой книги с угрозой расправиться с ним, как с его сочинением.

Хотя и «Постоялый двор Анкуцы» и «Секира» весьма далеки от романа Ливиу Ребряну «Восстание» как художественные произведения, но тема отмщения за преступления против народа, отмщения неизбежного и закономерного, сближает их и ставит в один ряд.

Ливиу Ребряну (1885–1944) родился в семье сельского учителя в Трансильвании, которая до 1918 года входила в состав Австро-Венгерской империи. На собственные средства получить образование было очень трудно, и юноша должен был пойти в военную школу. Став офицером, он через два года выходит в отставку, чтобы заняться литературным трудом. Румын, выросший в Австро-Венгрии, Ребряну прежде всего ощущает на собственном опыте национальный вопрос: в австрийской армии ему часто дают понять, что он «неполноценный» офицер, поскольку он румын по происхождению, а когда он перебирается в Бухарест, австрийские власти добиваются его высылки обратно и сажают в тюрьму, якобы за нелегальный переход границы. Именно национальный вопрос, столь остро стоявший в таком лоскутном государстве, каким была Австро-Венгерская империя, помог создать ему острый антивоенный, антиимпериалистический роман «Лес повешенных» (1922), который закрепил за ним одно из первых мест в румынской литературе. Но все же наиболее сильными из всего многообразного творчества Л. Ребряну являются два его «крестьянских» романа — «Ион» (1920) и «Восстание» (1932). В романе «Ион» Л. Ребряну подходит к крестьянину не с сочувствующих, «попоранистских» позиций. Ребряну стремится объективно рассмотреть проблему «власти» или «жажды земли». Он берет крайний, но вместе с тем не столь уж редкий случай в деревне, когда пресловутая «жажда земли» настолько овладевает крестьянином, что он теряет всякое человеческое лицо. Ион Гланеташу от рождения волевой, целеустремленный и даже незаурядный парень. Но в условиях деревни он может проявить свои способности и волю только в одном — во что бы то ни стало приобрести землю. Его цель обусловливается тем, что сам-то он нищий. Для Иона Гланеташу стать землевладельцем означает стать человеком, но Ребряну показывает, как именно на этом пути Ион и теряет человеческое обличив. Приобрести землю бедный парень может, только получив ее в приданое. И Ион отвергает девушку, которую любит, потому что она бедна и брак с ней не приведет его к желаемой цели. Ион идет на то, что соблазняет невзрачную дочку богача Ану. Обесчестив ее и выставив на посмешище, он вынуждает отца отдать за него дочь, а вместе с нею и солидное приданое. Ион разбогател, но от этого он не становится человеком. Все человеческое в нем превращается в бесчеловечное. Тоскуя по своей юношеской любви, по Флорике, он своим полным равнодушием, пренебрежением доводит Ану до самоубийства. Не посчитавшись с Аной, он и потом полагает, что сила, удвоенная к тому же богатством, не знает препятствий, а потому он может «вернуть» себе Флорику, сделать ее своей любовницей. Муж Флорики убивает ослепленного своим «всемогуществом» Иона, а земля его отходит к местной церкви. Психологический роман Ребряну по мере развития действия превращается также в роман социальный, наглядно показывающий, как калечит и уродует человека низменная жажда собственности. Но Ребряну далек от того, чтобы видеть в каждом крестьянине Иона Гланеташу, который остается для него воплощением личного стремления к наживе, к богатству.