Рассказы из авторского сборника «Выкрикивается лот сорок девять» - [3]

— Черт, с каких это пор я стал незаменимым человеком в роте?

Пирс раздраженно вздохнул.

— Слушай, тебе прекрасно известна ситуация в роте. В приказе сказано использовать специалистов, классных специалистов. К сожалению, таких у нас нет. Только разгильдяи вроде тебя. Так что придется и тебе заняться делом.

Пирс был выпускником МТИ[8] и прошел обучение в Службе подготовки офицеров резерва. Он только что получил первого лейтенанта и изо всех сил старался не давить на других своей властью. Слова он произносил отчетливо, с суховатым выговором жителя Бикон-Хилла[9].

— Лейтенант, — сказал Ливайн, — вы тоже когда-то были молоды. Я уже договорился с девчонкой в Новом Орлеане, она будет меня ждать. Дайте юности шанс. В роте полно специалистов получше меня.

Лейтенант мрачно улыбнулся. Каждый раз в подобных ситуациях между ним и Ливайном проявлялась скрытая взаимная приязнь. На первый взгляд они друг друга в грош не ставили, однако каждый смутно ощущал, что они ближе друг другу, чем сами могли себе признаться, что их связывают своего рода братские узы. Когда Пирс только прибыл в Таракань и узнал историю Ливайна, он пытался поговорить с ним по душам. «Ты губишь свою жизнь, Ливайн, — говорил он. — Ты же закончил колледж, и у тебя самый высокий КУР[10] в этом долбаном батальоне. А ты что делаешь? Торчишь в самой захудалой дыре в вооруженных силах и отращиваешь зад. Почему бы тебе не поступить в офицерскую школу? Ты мог бы даже попасть в Пойнт[11], если бы захотел. Чего ради ты вообще пошел в армию?» На что Ливайн отвечал с легкой ухмылкой, в которой не было ни тени смущения или насмешки: «Ну, я вроде как решил побыть в шкуре рядового и потом сделать карьеру». Поначалу лейтенанта возмущали такие заявления и он начинал в запале нести околесицу. Потом он просто разворачивался и уходил, не говоря ни слова. В конце концов он вообще перестал разговаривать с Ливайном.

— Ты в армии, Ливайн, — продолжил лейтенант. — Увольнение — не право, а поощрение.

Ливайн засунул руки в задние карманы.

— А, — сказал он. — Ну, ладно.

Ливайн повернулся и, не вынимая рук из карманов, побрел к раздаче. Взял поднос, ложку с вилкой и получил свою порцию. Опять было рагу. По четвергам, похоже, всегда было рагу. Он подошел к столу, за которым сидел Пикник, и спросил:

— Усек?

— Я так и думал, — ответил Пикник.

Они поели, вышли из столовой и около мили молча тащились по песку и бетону, еле волоча ноги; солнце плавило им мозги через пилотки, волосы и черепные кости. Без четверти час они добрались до гаража; остальные связисты собрались возле шести машин с радиостанциями. Ливайн и Пикник забрались в кабину одного из фургонов, Пикник сел за руль, и они поехали вслед за остальными в расположение роты. Остановившись у казармы, забрали свои вещмешки и забросили их в машину.

Колонна машин двигалась в юго-западном направлении, через болотистую местность, мимо полей. Подъезжая к городку Де Риддер, солдаты увидели тучи, собиравшиеся на юге.

— Будет дождь? — спросил Пикник. — Боже праведный.

Ливайн надел темные очки и принялся читать свою книжонку, которая называлась «Болотная девка».

— Чем больше я об этом думаю, — лениво произнес он, — тем больше склоняюсь к мысли набить морду этому лейтенантишке.

— Сучара он, да, — согласился Пикник.

— Точно, — сказал Ливайн, положив книжку на живот. — Иногда мне хочется обратно в колледж. А это хреново.

— Почему хреново? — спросил Пикник. — Да я бы хоть сейчас вернулся в Академию, всё лучше, чем копаться в этом дерьме.

— Нет, — нахмурился Ливайн. — Назад пути нет. Помню, я однажды попробовал вернуться к шлюхе. И тоже вышло хреново.

— Да, — кивнул Пикник. — Ты мне рассказывал. Лучше бы вернулся. Жаль, что я не могу. Вернуться хотя бы в казарму и завалиться спать.

— Спать можно где угодно, — сказал Ливайн. — Я могу.

У самого Де Риддера они повернули на юг. Впереди угрожающе сгущались темные тучи. По обеим сторонам дороги тянулись унылые мшистые болота, источающие зловоние, которые затем сменились неприглядными полями.

— Будешь читать эту книжку после меня? — спросил Ливайн. — Довольно интересно. Как раз про болота и про шлюху, которая там живет.

— Правда? — сказал Пикник, мрачно глядя на едущий впереди фургон. — Хотелось бы мне найти девчонку в этих местах. Построить себе избушку посреди болот, где бы меня никакой Дядя Сэм не нашел.

— Еще бы не хотелось, — сказал Ливайн.

— Да тебе самому того же хочется.

— Боюсь, мне это быстро надоест.

— Что тебе неймется, Натан? — спросил Пикник. — Найди себе хорошую девчонку и поезжай с ней на север.

— Армия — моя единственная любовь, — сказал Ливайн.

— Все вы, тридцатилетние, одинаковы. По-твоему, Пирс все еще верит в эту дребедень о сверхсрочной службе?

— Не знаю. Я сам не верю. С какой стати должен верить он? Но я, по крайней мере, прямо говорю об этом. Подожду пока и посмотрю, что выйдет, когда придет время.

Так они ехали около двух часов, оставляя по дороге фургоны, чтобы установить радиорелейную связь с фортом, и к Лейк-Чарльз прибыли только две машины. Ехавшие в первом фургоне Риццо и Бакстер посигналили, чтобы Ливайн и Пикник остановились. Небо уже сплошь затянуло тучами, и подул, ветерок, который холодил тела под отсыревшей униформой.