Рассказы - [150]

Шрифт
Интервал

Водитель зашевелился. Похоже, спокуха его отпустила.

Цепеш легко встал, прошёл в кабину, потом вышел, утирая рот салфеткой.

— Ну всё. Поехали в Москву, что-ли. Кстати, ты вроде бы вина хотел? — спросил он парня. — У этого козла в кабине вот что было, — он протянул Алику пакет. — Доставай. Не коллекционное, конечно, но всё-таки.

— Это же его вино, — начал было парень, но осёкся.

— Ничего, — весело сказал Влад. — Я ему там сотню оставил. А это пойло по-любому дешевле. Будем считать, что мы его купили. Ого, да тут даже стаканчики есть! Культура. Он, похоже, к Люське своей намыливался, — рассудил Цепеш, вытаскивая бутылку.

— «Шёпот монаха» — прочёл Цепеш название вина на этикетке. — Изделие российской химической промышленности, — добавил он, срывая, как шелуху, плёнку с горлышка и пропихивая железным вампирским пальцем пробку вовнутрь. Та со скрипом вошла. На руку брызнул красный винный фонтанчик. Влад брезгливо вытер кисть о сиденье.

Водила запустил мотор, и тот забренчал железными косточками.

— Простите, я вот не понимаю… — робко спросил парень. — А зачем вы всем этим занимаетесь? Ну, ездите… устраиваете… — он не договорил.

— Ну вот твой папаша мне деньги заплатил за твою инициацию… Или тебя интересует вообще, в принципе? — парень кивнул. — Ну… я врач. Врачи возятся с больными, у них работа такая. А люди, как ты теперь знаешь — это больные животные. Вампиры тоже, только болезни у них чуть-чуть другие. Но разница в принципе невелика… Ладно, это всё лирика. Пора бы и делом заняться.

Влад разбулькал вино по стакашкам. Вдохнул вампирским обонянием смесь дешёвого спирта, сахара и красителей. Поморщился. Улыбнулся.

— Ну, давай, что-ли… За то, чего людям не дано. За здоровье! — он поглубже втянул клыки, поднёс стаканчик к губам и медленно выпил.

Сомелье

Добрый вечер. Меня зовут Жан — да, представьте себе, настоящее имя. Папа назвал в честь какого-то француза. То ли коммуниста, то ли карикатуртиста, уже не помню… Да, я рождён в Советском Союзе. Вы тоже? По виду и не скажешь. Молодо выглядите. Конечно, не моложе Вашей очаровательной спутницы…

…Так значит, карточку Вам лично Аркадий Петрович подарил. Да, президент нашего клуба. Ну что это за вопросы — владелец, не владелец? Я не интересуюсь такими деталями. Что значит не доверяют? Просто не принято интересоваться. Нет, не то чтобы наёмный специалист. Себя лично я считаю, что называете, членом команды. Перешёл сюда из «Винотеки», и, знаете ли, не жалею. Здесь другой уровень.

…Я закончил «Ле Сомелье» и стажировался во Франции. Это что касается квалификации. Вообще-то всё приобретается только с опытом. Сомелье без опыта — это в лучшем случае кавист. Такое французское слово — «хозяин погреба». По-русски — ключник. Так что — только опыт. Но вы же понимаете, опыт и возраст разные вещи. Вот вы человек опытный. Высокооплачиваемый специалист, на лице написано. На пиджаке? Хм, ну и это тоже. В «Императорском портном» обшиваетесь? А я помню времена, когда Котвани сам шил, и не так уж задорого… Раскрутился, да. Но сейчас в Москве стало много денег, товары класса luxury просто обречены на успех, если только они действительно luxury…

…Это комплимент от шефа. Пока вы изучаете меню, Вашей спутнице будет чем заняться. Брют, разумеется, это же «Поль Роже»… Да, не самый выигрышный год, тут Вы правы. Но для того, чтобы начать хороший вечер, идеально. Это как в шоу-бизнесе: перед выходом звезды ставят обычно какую-нибудь молодую группу, не очень известную… Да-да, разогрев. Вы имеете какое-то отношение к шоу-бизнесу? В молодости? Почему же, я когда-то тоже увлекался, даже что-то такое пытался делать на клавишных… Увы, интеллектом я вышел скорее на ударника. Коммунистического труда? Хе-хе.

…Не знаю, не знаю, я всё-таки сомелье. Но если Вы спрашиваете, то на мой вкус тяжеловато, баранина — это скорее зимняя еда, когда за окнами темень, и всё такое. Водочка? Нет, ну что вы, я имел в виду какое-то плотное красное вино, для зимы… Что-то полегче и поинтереснее? Это же баранина! Что? Понимаете, тут дело не в готовке. Нет, я ничего не навязываю, помилуйте, моё дело — предложить вино под ту еду, которую Вы выберете… Просто Вы спросили моё мнение… Нет-нет, всё нормально. Да, конечно, как Вам будет угодно.

…Ну, если Вы так настаиваете, то я возьму на себя смелость порекомендовать сначала что-нибудь из птицы. Утку не любите? Вы правы, жир тяжеловат, но у нас очень хорошо делают вот такой вариант, посмотрите здесь, это с острыми пикулями… Ну, давайте попробуем.

…Да, конечно, можно просто Женя. Меня все так и называют. Фамилия странная? Если вы о происхождении, то во мне целый букет кровей. «Букет гарни», так сказать. Малый или большой? Тонко… я так понимаю, Вы сами готовите? Замечательно, в таком случае Вы сможете оценить нашу кухню по достоинству… насчёт букета — скорее средний. Зато есть немного южного перца. Хе-хе. Нет, языка не знаю. Так, что-то осталось. Вот, могу прочитать стихи про вино: «Сокий чу ичиб, манга тутар куш, томший — томший ани килай нуш». «Виночерпий наливает мне вдвое — но я буду пить понемногу». Это, кстати, очень правильно сказано. Вино нужно пить медленно, но бокал должен оставаться полным…


Еще от автора Михаил Юрьевич Харитонов
Юбер аллес

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Понедельник не кончается никогда

Сергей Лукьяненко и другие ведущие российские фантасты в сборнике повестей и рассказов, продолжающих легендарные произведения Аркадия и Бориса Стругацких! Новые приключения Саши Привалова, Витьки Корнеева, профессора Выбегалло, Кристобаля Хунты и других магов – сотрудников знаменитого Научно-Исследовательского Института Чародейства и Волшебства!


Факап

Жёсткая SF. Параквел к сочинениям Стругацких. Имеет смысл читать тем, кто более или менее помнит, что такое Институт Экспериментальной Истории, кто такие прогрессоры и зачем нужна позитивная реморализация.


Вариант «Омега»

Памфлет на тему о нашем нынешнем мироустройстве.


Юбер аллес

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Rossija (reload game)

Историческое повествование в жанре контрреализма в пяти частях, сорока главах и одиннадцати документах (негарантированной подлинности), с Прологом (он же Опенинг) и Эпилогом (он же Эндинг).


Рекомендуем почитать
Что он там делает?

Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.


237 говорящих статуй, портретов и прочее

Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…


Бойницы Марса

Размышления солдата в самый разгар военных действий…


Злой рок

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Я ищу "Джефа"

Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?


По дороге памяти

Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант  премии Хьюго за 2006 год.


Пять стихий

Почва — О сомнительной полезности державного патриотизмаОгонь — Еще об употреблении евреями крови младенцевЛёд — Как нам обустроить РоссиюЭфир — Немного о пророчествах НострадамусаСвет — О неизбежности его победы над тьмой.


Моргенштерн

Повести и рассказы Михаила Харитонова — это жесткая, временами жестокая, но неотрывно интересная проза. Начав читать рассказ, уже невозможно оторваться до самой развязки — а развязок этих будет несколько. Автор владеет уникальным умением выстраивать миры и ситуации, в которые веришь… чтобы на последних страницах опровергнуть созданное, убедить в совершенно другой трактовке событий — и снова опровергнуть самого себя. Сумасшедшие фашисты, эльфы-наркоторговцы, магическая борьба в космосе между СССР и США — весь этот бурлеск выглядел бы смешным, не будь он так блистательно убедителен.В русской — да и в мировой фантастике нет аналогов прозе Михаила Харитонова.


Успех

Возможно ли, что земляне — единственная разумная раса Галактики, которая ценит власть выше жизни? Какой могла бы стать альтернативная «новейшая история» России, Украины и Белоруссии — в разных вариантах? Как выглядела бы коллективизация тридцатых — не в коммунистическом, а в православном варианте?Сергей Лукьяненко писал о повестях и рассказах Михаила Харитонова: «Это жесткая, временами жестокая, но неотрывно интересная проза».Начав читать рассказ, уже невозможно оторваться до самой развязки — а развязок этих будет несколько.