Рассказы - [18]

Ханнекер покачал головой.

— Присяжные ему ни за что не поверят, — добавил он торжествующе.

Я начал было возражать, но мальчишка прервал меня.

— А вот это, — сказал он, — я нашел в мусорной корзине мисс Смит.

Он открыл следующий конверт и вынул оттуда скомканный лист бумаги. Им оказался конверт, на котором я накануне записал для лейтенанта Ханнекера адрес Чарли Гримма.

Из третьего конверта Максвелл извлек еще один лист, на котором я написал тот же самый адрес час назад. Он рассказал, как вынудил меня сделать это и передал оба листка шефу.

— Ну, что тут скажешь! — воскликнул Мал рун и. — Это, безусловно, написано Стэкпоулом!

А это имя печально известного скупщика краденого, — прокомментировал Ханнекер с непроницаемым лицом. — Держу пари, он предполагал сбыть украденные драгоценности.

Я выдавил смех, затем резко остановился и сказал:

— Не вижу в этом ничего смешного.

Юный Оглсби умчался в спальню и возвратился с сейфом и пустым стаканом. Он стряхнул с них тот замечательный белый порошок, чтобы продемонстрировать отпечатки пальцев.

Я слушал с открытым от удивления ртом, пока он объяснял, как провел меня, чтобы получить мои отпечатки на стакане.

— Оба набора отпечатков идентичны, — сказал он, подобно профессору, читающему лекцию. — Причем по сорока трем точкам. Этого достаточно, чтобы убедить любое жюри присяжных.

— Вот уж не думал, — сказал Малруни, вытирая глаза носовым платком, — что наступит день, когда придется арестовать собственного сослуживца. Задерживать своего человека по подозрению в убийстве — хуже не придумаешь.

Ханнекер, привстав, уже бренчал парой наручников. Но юный Оглсби встал перед ним и задержал его руку.

— Минутку, джентльмены, — сказал он. — Сержант Стэкпоул не убийца.

На этот раз мы все разинули рты.

— Это я так — ради забавы, — продолжил Максвелл, — хотел поквитаться с сержантом за то, что он называл меня Крунчи-Вунчи.

Шеф посмотрел на меня, затем — на лейтенанта, затем снова на мальчишку.

— Неожиданный поворот событий, — сказал он, хмурясь. — А как же все эти прекрасные доказательства?

— Они липовые, — сказал Максвелл, — на конверте штемпель поставлен спустя два дня после убийства. И если бы сержант потерял свою пуговицу в ночь преступления, он наверняка заметил бы это и уничтожил свой плащ.

От следующего его замечания у меня покраснели уши, а шеф и Ханнекер просто взвыли.

— Сержант Стэкпоул может быть и тупица, — сказал Максвелл. — но не настолько.

Малруни смотрел на него с уважением.

— Так у тебя есть предположение, кто настоящий убийца, мой мальчик?

Мальчишка кивнул:

— Судя по всему, Стив.

Некоторое время мы осмысливали его слова. Затем шеф спросил со всей мягкостью, на какую только был способен:

— И кто он, хотел бы я знать, этот Стив?

— Фамилии его я не знаю, — сказал Максвелл, — но он — крупный бизнесмен в нашем городе. Он был последним близким другом мисс Смит. Она шантажировала его письмами, написанными им еще в прошлом году, и...

Мы все трое подскочили.

— Откуда ты это взял? — спросил Ханнекер взволнованно.

— Из ее дневника, — ответил мальчик. Он достал из своего портфеля красную книгу в кожаном переплете.

— Я нашел ее на дне одного из ящиков платяного шкафа под ворохом розового нижнего белья и тому подобных вещиц.

Шеф выхватил книжку из рук Максвелла, и мы сгрудились вокруг, чтобы взглянуть на нее. Несомненно, это был дневник Розали, и это была потрясающая находка!

Теперь настала очередь Ханнекера выглядеть посрамленным. Я ухмылялся, прикрывая рот рукой, пока он получал от шефа хорошую взбучку за то, что шкаф не обыскали с надлежащим тщанием. Затем шеф повернулся к Максвеллу.

— Я, пожалуй, назначу тебя помощником полицейского, — сказал он гордо. — Может, ты заглянешь в наш офис как-нибудь и прочтешь лекцию моим людям.

Молодой Оглсби усмехнулся, показав щель между зубами, и сказал, что сделает это с удовольствием.

Найти Стива оказалось несложно. Под давлением доказательств он сознался во всем. Письма находились в сейфе. Мисс Смит вымогала у него больше, чем он мог заплатить, и он, отчаявшись, решил вернуть письма любой ценой. Когда он забрался в ее спальню, девушка проснулась, и он убил ее.

Частный детектив Оглсби очень скромно оценил свою роль в раскрытии этого преступления.

— Элементарно, — сказал он репортерам, — на самом деле нужно благодарить лейтенанта Ханнекера за его блестящую работу.

Что касается меня, я был настолько потрясен эпизодом с моим револьвером, что мне потребовалась целая неделя, чтобы приити в себя. И чтобы впредь избежать совместных расследований с Крунчи-Вунчи, я подумал, что стоит вести себя с Малруни осмотрительней.

Думаю, вы удивитесь, узнав, насколько лучше за последнее время шеф стал играть в шашки!

Суперструны и Тельма

Несколько лет тому назад, будучи аспирантом Чикагского университета, я работал над докторской диссертацией по физике о возможных способах проверки теории суперструн, когда в Талсе от сердечного приступа скоропостижно скончался мой брат. Мои родители покинули этот мир несколькими годами ранее. После похорон я покружил на своей машине по городу моего детства, удивляясь тем огромным изменениям, которые произошли за время моего отсутствия. Здание из красного кирпича, бывшее когда-то Центральной школой, теперь превратилось в огромный склад. Мои оценки по истории, латинскому и английскому языкам были невысокими, но зато я был силен в математике, и у меня был выдающийся учитель физики. Главным образом благодаря ему я и стал изучать физику, получив стипендию Чикагского университета.