Расскажи мне, музыка, сказку - [12]
Но что это за фигура там, в тени стены? Кого еще завлекла сюда Наина? Это Руслан! Он движется по замку, и кажется, он вовсе не понимает, где он и что с ним!..
Наташа даже обернулась к Тон-Тонычу, словно хотела спросить: что же теперь делать?!
И Тон-Тоныч как будто прочитал ее мысли: решительно взмахнул палочкой, и раздались призывные звуки. Необъяснимым, чудесным образом среди замка возникает добрый волшебник Финн, и в руке у него — сверкающий жезл.
Наконец-то Наташа облегченно переводит дух: Финн, конечно, не позволит Наине погубить славных витязей.
«Прочь, замок обмана!» — восклицает Финн и обводит вокруг своим жезлом. Фонтан иссякает, беззвучно рушатся стены — и мгновенно на месте замка вырастает дремучий лес. Будто от долгого сна просыпаются витязи, воинственную песню поют они: «Теперь Людмила от нас спасенья ждет!» — и оркестр играет победно и радостно.
— Ну, а Людмила? Вы покажете, где она? Тон-Тоныч? — шепотом нетерпеливо спрашивает Наташа.
— Ишь ты, какая! — усмехнувшись, говорит дирижер и призывает всех к тишине. — Волшебные сады Черномора! — громко произносит он, а потом, повернувшись к Наташе, тихо добавляет: — Сейчас-то ты и узнаешь, где Людмила и что с ней.
На мгновенье становится темно. Внезапно со всех сторон загораются голубые, розовые, зеленые, желтые лучи света, и ошеломленная Наташа видит, что вместо дремучего леса возникли деревья с золотыми и серебряными листьями, появились странной формы кустарники с громадными цветами... За деревьями была высокая терраса, от нее спускалась вниз белокаменная лестница, а тут и там среди кустов виднелись стройные беседки.
— Ария Людмилы! — объявил Тон-Тоныч.
И Наташа увидела Людмилу. Она была бледна и печальна. Тяжко томиться ей в неволе, вдали от милого жениха.
запела Людмила. А вслед за ней запела, словно заплакала, скрипка. Наташа, конечно, увидела, что играет скрипач, который сидел вот здесь, в оркестре, совсем рядом с нею; но казалось, что это в ней самой откликается что-то в ответ на протяжный, жалобный напев Людмилы. И хотелось бежать в этот заколдованный сад, броситься к Людмиле, спасти ее, увести скорее к Руслану, который — Наташа знала наверняка — неустанно ищет невесту...
Деревья начинают покачивать золотом и серебром своих листьев; невидимый хор наполняет сад негромким, убаюкивающим пением; перед Людмилой появляется убранный заморскими сластями и плодами стол... Но нет! С негодованием отвергает княжна соблазны невидимого властелина:
— Безумный волшебник! Я дочь Святозара; я Киева гордость!.. Чаруй же, кудесник, я к смерти готова! — восклицает княжна и падает без чувств...
На мгновенье стало тихо.
— Марш! — коротко говорит Тон-Тоныч, и Наташа вздрагивает. Потому что и в самом деле раздается марш, но такой звонкий, что Наташа от неожиданности зажала уши. Самое же неожиданное было то, что оркестр, те музыканты, которые находились тут, около нее, не играли совсем! Звуки многочисленных духовых инструментов неслись оттуда, из волшебного сада, где лежала недвижимая Людмила. Но теперь она стала приходить в себя и с ужасом смотрела на странный оркестр, который двигался прямо на нее. Разодетые в красные куртки, синие шаровары и зеленые тюрбаны, шли музыканты, раздувая щеки. Шли за рядом ряд, смешно выступали, как игрушечные солдатики, и с появлением каждого нового ряда музыкантов с еще большей силой звучал их странный марш. А потом он смолк, и по знаку Тон-Тоныча зазвучал оркестр около Наташи, — тихо зазвенели в нем колокольчики, засвистели деревянные духовые, и, пощипывая струны, заиграли скрипачи и виолончелисты. Но только длилось это недолго: музыканты, что были в саду, загремели снова, и воины с обнаженными кривыми саблями появились под их звуки. Следом за воинами, торопясь и толкаясь, выбежали слуги в полосатых ярких халатах, начали становиться в два ряда, образуя узкий проход, и в этот-то проход шествующие попарно рабы стали выносить возлежащую на расшитых подушках длинную-предлинную седую бороду. А за ней, за своей бородой, ковыляя на маленьких ножках, появился отвратительный горбатый карлик Черномор, здешний властелин...
Колдун безмолвно уселся рядом с отшатнувшейся Людмилой. Что же сейчас будет?
Трубачи играют сигнал, и Черномор машет рукой, подавая знак своей свите.
— Танцы, — говорит оркестру Тон-Тоныч. — Турецкий.
Раздалась тяжеловесная, медлительная мелодия. Закутанные в легкие покрывала, появились женщины и стали выступать в величавом, плавном танце. Непривычно было Наташе слушать и эту странную мелодию и видеть небыстрые, но такие красивые движения танцовщиц.
— Арабский!
Началась стремительная пляска, и подвижные танцоры, подпрыгивая, стали носиться перед Черномором.
— Лезгинка!
Начался танец, сперва довольно плавный, потом более быстрый. Постепенно краски пестрых одежд стали сливаться во всеобщем круговращении, музыка зазвучала в каком-то безудержном темпе, в вихре звуков слышны были то флейты, то скрипки, гремел барабан, звякали тарелки. И вдруг... пляска оборвалась. В грозной тишине доносится издали воинственный призыв трубы. Руслан, славный витязь Руслан на мгновенье показался где-то там, в глубине этого сада! На смертный бой зовет он Черномора!
