Расскажи мне, музыка, сказку - [11]
Стало тихо.
— Небольшой перерыв, — сказал Тон-Тоныч, и музыканты зашевелились, отложили свои инструменты, кое-кто встал.
— Ну как, страшно было? — спрашивает Тон-Тоныч Наташу, и она не знает, что отвечать. Конечно, ей было страшновато, но если сказать об этом, ее могут увести из Мира Сказочного Волшебства. А уж этого-то Наташа никак не хочет. Поэтому она бормочет что-то, что можно понять и как «чуть-чуть» и как «ничуть».
— А ты не проголодалась? — снова спрашивает Тон-Тоныч. Тут уж Наташа не выдерживает и честно признается:
— Проголодалась. Очень.
— Тогда пойдем, да поживее.
— Нет, — запротестовала Наташа, — я не хочу уходить отсюда!
— Не волнуйся, мы поедим и снова сюда вернемся, — сказал Тон-Тоныч и поднял стоявший на полу портфель. Они вышли через дверцу, поднялись по нескольким ступеням, двинулись вперед и скоро оказались около большого плоского камня. Стоя под лучом льющегося неизвестно откуда голубоватого света, Тон-Тоныч достал из портфеля термос и полиэтиленовый мешочек с бутербродами. На камень и присели, чтобы наскоро подкрепиться.
— Привет, Тон-Тоныч, — сказал кто-то, и большая тень перекрыла падавший на камень луч света.
— Привет, Руслан, — ответил Тон-Тоныч.
Наташа подняла глаза и замерла. Руслан — широкоплечий красавец-богатырь в кольчуге и высоком шлеме — остановился в двух шагах от них.
— Присаживайся, — предложил Тон-Тоныч. — Может, поешь с нами?
Богатырь переступил с ноги на ногу, тронул усы и в нерешительности запустил пальцы в бороду.
— Есть-то я не буду, — сказал он, — а вот горло у меня совсем сухое. У вас в термосе тепленькое?
— Тепленькое, — кивнул Тон-Тоныч и стал отвинчивать крышку термоса. — У нас в термосе тепленький сладкий чай.
— Годится, — сказал Руслан, присел на камень и снял с головы шлем.
Великолепный золотой шлем с блестящим шишаком оказался так близко от Наташи, что она не выдержала и, протянув руку, погладила его прохладную поверхность.
Тон-Тоныч тем временем уже налил чаю в перевернутую крышечку и подал ее Руслану. Но тот, прежде чем взять ее, поднял шлем и надел его Наташе на голову. Шлем оказался так велик, что, если бы он не сел на ее оттопырившиеся уши, голова под ним скрылась бы по самый подбородок. Руслан рассмеялся и стал прихлебывать чай. Отпил он совсем немного, поднялся, сказал: «Ну, мне пора», — и ушел в темноту, не забыв забрать свой шлем.
Тон-Тоныч стал поспешно убирать все с камня.
Минутой позже они возвратились туда, где на своих местах уже сидели музыканты. Тон-Тоныч еще не поднял дирижерскую палочку, когда начались новые волшебства: перед
Наташей появился замок. Да, да, он возник перед нею так, будто откуда-то с неба спустились высокие стены с башнями, будто прямо из-под земли забил фонтан, и вокруг него расцвели невиданные цветы... Потом пестро разодетые девушки вышли с разных сторон и расположились около фонтана, в томных позах полулежа среди цветов.
— Замок Наины! — сказал Тон-Тоныч. — Персидский хор!
Девушки запели, и медленно полились звуки хора:
И вместе с девушками завораживающую мелодию песни певуче заиграли смычковые инструменты. Один куплет, и еще, и еще один спели девушки — и вот среди этого напева раздастся звучание флейты. Будто блестящей тонкой нитью вышивает она причудливый узор вокруг каждого спетого слова. Замолкла флейта — вступил кларнет, за ним гобой подхватил зачаровывающие переливы... А девушки все поют, все кого-то зовут к себе:
Вдруг среди девушек заскользила черная тень. Да это же старая колдунья Наина! Злорадно сверкают ее глаза, коварством полнится ее голос, который, как змея, проползающая среди зелени, вплетается в девичий хор:
Неспешно поднимаются девушки, уходят одна вслед за другой, затихает вдали их песня... Скрывается и Наина.
А из-за стен замка появляется миловидная девушка и в удивлении осматривается. «Какие сладостные звуки ко мне неслись в тиши?» — вопрошает она.
Эта девушка — Горислава. Она любит Ратмира и обращается к нему в своих мечтах. Тоска и горе в напеве Гориславы, ведь Ратмир покинул ее, а она не может, не хочет примириться с разлукой. Любовь и надежда ведут ее через поля и леса. Сердце говорит ей, что Ратмир где-то недалеко, и она пойдет искать его.
Горислава ушла — и, разминувшись с нею лишь на какой-то миг, появился витязь Ратмир. Но что с ним? Ратмира завлекли в замок чары Наины, он весь во власти колдовства.
Безвольно опершись о копье, стоит он около прохладных струй фонтана и прислушивается к томным звукам.
...Наташа тоже прислушалась. Пел английский рожок. Пел он протяжно, с остановками, так, словно звуки изнемогали в тишине и прерывались сами собой... «И жар и зной сменила ночи тень...» — поет Ратмир, и рожок отвечает ему негромким напевом. «Засни, засни, усталая душа! Сладкий сон, сладкий сон, обними меня!» — молит околдованный витязь. И как в причудливом сне, бледными тенями заскользили мимо него девушки. Одна за другой появлялись они перед Ратмиром и вовлекали его в колдовские танцы, кружили в своем хороводе. И тут Наташа увидела, как опять появилась Горислава. «О мой Ратмир! Ты здесь опять со мной!» — радуется она. Только напрасна ее радость: забыл он о Гориславе; забыл он и о Людмиле, ради которой пустился в долгое странствие: сейчас он думает только о неге и наслаждениях, истома и лень завладели им...
