Рассказ Предка - [33]
Это, может быть одним из тех споров, которые никогда не будут разрешены. Все рассмотрения зарождения человеческой речи начинаются цитированием Парижского Лингвистического Общества, которое в 1866 году запретило обсуждение этого вопроса, так как посчитало его не имеющим ответа и бесполезным. Вероятно, на него трудно ответить, но он не относится к тем, которые в принципе не имеют ответа, как некоторые философские вопросы. Там, где дело касается научной изобретательности, я - оптимист. Так же, как дрейф материков сейчас установлен вне всяких сомнений, со многими нитями убедительных доказательств, и так же, как по «отпечаткам пальцев» ДНК можно установить точный источник пятна крови с уверенностью, о которой судебные эксперты могли когда-то только мечтать, я сдержанно ожидаю, что ученые однажды найдут какой-нибудь изящный метод установления времени, когда наши предки заговорили.
Даже я, тем не менее, не надеюсь на то, что мы когда-либо узнаем, что они говорили друг другу или на каком языке. Началось ли это с отдельных слов без грамматики - эквивалента детского лепета? Или грамматика проявилась рано и внезапно, что вероятно и даже не глупо? Может быть, способность к грамматике была уже глубоко в мозгу и использовалась для чего-то еще, вроде мысленного планирования. Возможно ли, что грамматика, по крайней мере, применительно к общению, была внезапным изобретением гения? Я сомневаюсь в этом, но в этой области я не стану исключать что-либо с уверенностью.
Как шажок к определению даты возникновения языка, появилось несколько многообещающих свидетельств. Семейство под кодовым именем КЕ страдает от странного наследственного дефекта.
Приблизительно из 30 членов семьи, представляющих более чем три поколения, около половины нормальны, но пятнадцать показывают любопытное лингвистическое заболевание, которое, кажется, затрагивает и речь, и понимание. Оно называется вербальной диспраксией и впервые проявляет себя в детстве как неспособность к разборчивой артикуляции. Другие авторитетные источники считают, что причина кроется в "слепоте к деталям", подразумевая неспособность схватывать определенные грамматические особенности, такие как род, время и число. Ясно то, что ненормальность является генетической. У людей она либо есть, либо ее нет, и это связано с мутацией важного гена под названием FOXP2, который у остальных из нас имеется в немутировавшей форме. Как и для большинства наших генов, своя версия FOXP2 присутствует у мышей и других видов, и, вероятно, делает разные вещи в мозгу и где-нибудь еще. Опыт семьи КЕ показывает, что у человека FOXP2 важен в развитии некоторых частей мозга, задействованных в речи.
Итак, мы, естественно, хотели бы сравнить человеческий FOXP2 с таким же геном у животных, лишенных речи. Можно сравнить гены, либо глядя на последовательности самой ДНК, либо на последовательность аминокислот в белках, которые они кодируют. В некоторых случаях обнаруживаются различия и это - один из них. FOXP2 кодирует белковую цепочку длиной 715 аминокислот. Мышиная версия и версия шимпанзе различны только в одной аминокислоте. Человеческая версия отличается от обеих двумя дополнительными аминокислотами. Понимаете, что это может значить? Хотя люди и шимпанзе разделяют большую часть их эволюции и их генов, ген FOXP2 - это одно из мест, где люди, кажется, эволюционировали быстро за короткое время раскола между ними. И один из наиболее важных аспектов в наших с шимпанзе различиях, что у нас есть язык, а у них - нет. Ген, который изменился где-то на пути к нам, но после отделения от шимпанзе, относится к тому виду генов, которые мы должны искать, пытаясь понять эволюцию языка. И именно этот ген мутировал в злополучной семье КЕ. Возможно, именно изменение в F0XP2 сделало людей, в противоположность шимпанзе, способными к языку. Имели ли Работящие мутировавший ген FOXP2?
Не замечательно ли было бы, если бы мы могли использовать эту генетическую гипотезу для датирования происхождения речи у наших предков? Хотя мы не можем сделать этого с уверенностью, но мы можем сделать кое-что весьма значительное в этом направлении. Очевидным подходом была бы триангуляция назад среди разных вариантов современных людей в попытках вычислить возраст гена F0XP2. Но, за исключением редких горемык, таких как члены семьи KE, нет никакого различия среди людей ни в одной из аминокислот F0XP2. Нет достаточного количества вариаций для триангуляции. К счастью, есть другие части гена, которые никогда не транслируются в белок и которые поэтому могут мутировать без "внимания" со стороны естественного отбора: это "молчащие" буквы кода, в тех частях гена, что никогда не транскрибируются и называются интронами (в противоположность экзонами, которые экспрессируются и поэтому видны для естественного отбора). Молчащие буквы, в противоположность экспрессируемым, весьма вариативны среди отдельных людей, и также между людьми и шимпанзе. Мы можем получить представление об эволюции гена, если посмотрим на картину вариаций в молчащих участках. Хотя молчащие буквы сами по себе и не подвержены естественному отбору, они могут быть подхвачены отбором соседних экзонов. Даже лучше, математический анализ картины вариаций молчащих интронов дает хороший указатель о том, когда он был подхвачен естественным отбором. И ответ для FOXP2 - менее чем 200 тысяч лет назад. Изменение человеческой формы FOXP2, отобранное естественным отбором, кажется, примерно совпадает с изменением от Архаичного
В книге английского автора представлен один из современных подходов к проблеме эволюции. Рассмотрены биологические основы поведения и его роль в естественном отборе. Книгу отличает блестящий, увлекательный стиль изложения. Первое издание было международным бестселлером, переведено на 13 языков и широко используется в мире при преподавании биологии. Настоящий перевод делается со второго, дополненного издания. Для специалистов по теории эволюции и социобиологии, биологов и всех интересующихся проблемами биология, и частности биологическими основами поведения.
Опубликованная в 1859 году книга Чарльза Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора» потрясла западное общество. Однако Дарвин едва ли мог вообразить, что поднятая им буря не уляжется даже через полтора столетия. Хотя серьезные ученые и многие теологи сейчас признают правоту эволюционизма, миллионы людей продолжают его отвергать. Ричард Докинз — всемирно известный биолог, популяризатор науки, атеист, рационалист, «ротвейлер Дарвина» — берется убедить любого непредвзятого читателя в том, что эволюция — это не «просто теория», а всесторонне подкрепленный доказательствами факт.Художественное оформление и макет Андрея Бондаренко.Издание осуществлено при поддержке Фонда некоммерческих программ Дмитрия Зимина «ДИНАСТИЯ».
Ричард Докинз — выдающийся британский ученый-этолог и популяризатор науки, лауреат многих литературных и научных премий. Каждая новая книга Докинза становится бестселлером и вызывает бурные дискуссии. Его работы сыграли огромную роль в возрождении интереса к научным книгам, адресованным широкой читательской аудитории. Однако Докинз — не только автор теории мемов и страстный сторонник дарвиновской теории эволюции, но и не менее страстный атеист и материалист. В книге «Бог как иллюзия» он проявляет талант блестящего полемиста, обращаясь к острейшим и актуальнейшим проблемам современного мира.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Если на улице вам вдруг повстречается человек, никогда ничего не слышавший о Ричарде Докинзе, вы можете смело советовать этому чудаку «Реку, выходящую из Эдема» — с нее удобно будет начать знакомство с творчеством Докинза. В этой книге благодаря блестящим метафорам он изящно и просто объясняет важнейшие концепции теории эволюции, а значит, и биологии вообще. Цифровая река ДНК течет сквозь время от зарождения жизни до наших дней — и дальше…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Разговор о том, что в нашем питании что-то не так, – очень деликатная тема. Никто не хочет, чтобы его осуждали за выбор еды, именно поэтому не имеют успеха многие инициативы, связанные со здоровым питанием. Сегодня питание оказывает влияние на болезни и смертность гораздо сильнее, чем курение и алкоголь. Часто мы едим нездоровую еду в спешке и с трудом понимаем, как питаться правильно, что следует ограничить, а чего нужно потреблять больше. Стремление к идеальному питанию, поиск чудо-ингредиента, экстремальные диеты – за всем этим мы забываем о простой и хорошей еде.
Как коммунистическая и религиозная идеологии относятся к войне и советскому воинскому долгу? В чем вред религиозных предрассудков и суеверий для формирования морально-боевых качеств советских воинов? Почему воинский долг в нашей стране — это обязанность каждого советского человека защищать свой народ и его социалистические завоевания от империалистической агрессии? Почему у советских людей этот воинский долг становится их внутренней нравственной обязанностью, моральным побуждением к самоотверженной борьбе против врагов социалистической Родины? Автор убедительно отвечает на эти вопросы, использует интересный документальный материал.
Способны ли мы, живя в эпоху глобального потепления и глобализации, политических и экономических кризисов, представить, какое будущее нас ждет уже очень скоро? Майя Гёпель, доктор экономических наук и общественный деятель, в своей книге касается болевых точек человеческой цивилизации начала XXI века – массового вымирания, сверхпотребления, пропасти между богатыми и бедными, последствий прогресса в науке и технике. Она объясняет правила, по которым развивается современная экономическая теория от Адама Смита до Тома Пикетти и рассказывает, как мы можем избежать катастрофы и изменить мир в лучшую сторону, чтобы нашим детям и внукам не пришлось платить за наши ошибки слишком высокую цену.
Последняя египетская царица Клеопатра считается одной из самых прекрасных, порочных и загадочных женщин в мировой истории. Её противоречивый образ, документальные свидетельства о котором скудны и недостоверны, многие века будоражит умы учёных и людей творчества. Коварная обольстительница и интриганка, с лёгкостью соблазнявшая римских императоров и военачальников, безумная мегера, ради развлечения обрекавшая рабов на пытки и смерть, мудрая и справедливая правительница, заботившаяся о благе своих подданных, благородная гордячка, которая предпочла смерть позору, — кем же она была на самом деле? Специалист по истории мировой культуры Люси Хьюз-Хэллетт предпринимает глубокое историческое и культурологическое исследование вопроса, не только раскрывая подлинный облик знаменитой египетской царицы, но и наглядно демонстрируя, как её образ менялся в сознании человечества с течением времени, изменением представлений о женской красоте и появлением новых видов искусства.
Представьте, что в Англии растет виноград, а доплыть до Гренландии и даже Америки можно на нехитром драккаре викингов. Несколько веков назад это было реальностью, однако затем в Европе – и в нашей стране в том числе – стало намного холоднее. Людям пришлось учиться выживать в новую эпоху, вошедшую в историю как малый ледниковый период. И, надо сказать, люди весьма преуспели в этом – а тяжелые погодные условия оказались одновременно и злом и благом: они вынуждали изобретать новые технологии, осваивать материки, совершенствовать науку.
Перепады настроения, метаболизм, поведение, сон, иммунная система, половое созревание и секс – это лишь некоторые из вещей, которые контролируются с помощью гормонов. Вооруженный дозой остроумия и любопытства, медицинский журналист Рэнди Хаттер Эпштейн отправляет нас в полное интриг путешествие по необычайно захватывающей истории этих сильнодействующих химикатов – от промозглого подвала девятнадцатого века, заполненного мозгами, до фешенебельной гормональной клиники двадцать первого века в Лос-Анджелесе.