Распятая плоть - [61]

— Да.

Ненависть захлестнула меня с такой силой, что я едва сдержался. Ах ты, самодовольный осел, подумал я, ну погоди, я приготовил тебе сюрприз!

— Расскажите мне все по порядку, что вы делали сегодня. Все по порядку, ничего не пропуская: о людях, с которыми вы встречались, о чем вы с ними говорили, что вам удалось выяснить.

Он повторил все это несколько раз на разные лады, очевидно для того, чтобы до меня побыстрее дошло, а потом устроился поудобнее и приготовился слушать.

Смелее, Логан, твой выход! Я заговорил скучным монотонным голосом, сделав равнодушное лицо сонного дебила. Начал я с самого утра, во всех подробностях расписал, как встал с постели, совершил утренний туалет и все прочее, и не заметил, как увлекся. Ганнибал проглотил все это как миленький, а я злобно возликовал и принялся вдохновенно импровизировать. Вдруг все это стало мне даже нравиться, и я почувствовал даже что-то вроде жалости к этому неумелому дилетанту, которого оказалось так легко обвести вокруг пальца. Мне безумно хотелось смеяться.

Я ничего не мог с собой поделать, голос мой вот-вот мог предательски дрогнуть. Я подумал, что так, должно быть, чувствует себя шутник священник, когда во время чтения скучной проповеди вдруг вспомнит любимый анекдот. Только чудовищным напряжением всех сил мне удалось сохранить бесстрастное выражение лица.

Пора было заканчивать, и я это сделал:

— После обеда я много думал о всех, кто связан с этим делом, и о том, кто же больше всех выиграет от смерти Джея Уэзера, — пробубнил я. — Эти два завещания — к чему они? И для чего он оставил все дочери — мгновенный импульс или у него была серьезная причина? Джей вряд ли сделал бы это просто под настроение, я хорошо его знаю и уверен, что он обдумал свое решение. Стало быть, он окончательно убедился, что Глэдис интересуют только его деньги, но не он сам. А еще он страшно не любил, когда над ним потешались, но Глэдис было на это наплевать. Даже Энн видела это. Джей был вдвое старше жены, а она — она молода и чертовски привлекательна! Уверен, в ее жизни были и другие мужчины… вы, к примеру.

Теперь он уже больше не улыбался. Лицо его окаменело, и даже кожа на нем натянулась. Губы он стиснул так крепко, что они побелели. А когда он поднес ко рту сигарету, я чуть было не присвистнул — его пальцы буквально прыгали! Мне стоило немалого труда продолжать бубнить свою партию так же монотонно, как вначале:

— Но мои подозрения быстро рассеялись, стоило мне подумать, как легко объявить душевнобольным человека, который таскает на плече никому не видимого попугая. Одного упоминания об этом будет достаточно, чтобы признать его невменяемым, а завещание — недействительным. И вот тогда-то мое внимание и привлекла Глэдис. И зеленый попугай Джея. Я припомнил, как незадолго до смерти бедняга просил меня проследить, чтобы в случае чего все его деньги получила Энн. Энн, а не Глэдис! И его адвокат, тем более старый друг, не мог этого не знать. Вот тогда-то мне в голову впервые пришла одна мысль.

Вдруг Ганнибал резко вскочил на ноги, и у меня перехватило дыхание — где же я прокололся? Я метнул на него быстрый взгляд из-под опущенных ресниц и с немалым облегчением убедился, что волноваться рано. Повернувшись ко мне спиной, он копался в своем портфеле, обращая на меня ровно столько же внимания, как если бы я был в комнате еще одним стулом. Я сгорал от любопытства: что могло ему так срочно понадобиться, и тут что-то блеснуло в его руках, и мое оживление поутихло — это был шприц. Точь-в-точь такой был у Брюса, когда он делал мне обезболивание. Но Ганнибал вытащил из портфеля ампулу с какой-то коричневой жидкостью, и в животе у меня противно заурчало — почему-то я был уверен, что это не новокаин.

Вдруг до меня дошло, что этот мерзавец задумал с самого начала. Одна какая-то часть моего существа продолжала монотонно бубнить, пока вторая лихорадочно металась в поисках выхода. Что делать? До этого мгновения я не представлял для него серьезной угрозы. Теперь все изменилось. А поскольку он, похоже, ничуть не сомневался в моей искренности, следовательно, жидкость в ампуле — отнюдь не амитал или иное безвредное снадобье. Ситуация нравилась мне все меньше.

Повествование давалось мне все с большим трудом. — Когда все части головоломки встали на свои места, — талдычил я, словно старый еврей на молитве, — я догадался, что пресловутая вечеринка стала как бы точкой отсчета. Но это было не обычное убийство с целью унаследовать жирный кусок — такое случается довольно часто. Недаром гости были приглашены сразу после того, как Джей составил второе завещание. Может быть, до этого вы и не планировали убийство. Но Джей изменил завещание, и камень покатился с горы. С той самой субботы события развивались стремительно. Вашей целью было завладеть принадлежавшим Джею магазином, который процветал, его делом и его деньгами. Если удастся обойтись без убийства, думали вы, тем лучше. Тут вам мог помочь гипноз. Выглядело все довольно невинно — ведь фокусы с гипнозом демонстрировал Борден! К тому же, к вашей радости, он еще умудрился остаться наедине с Джеем, когда тот смешивал коктейли, кстати, это было в результате постгипнотического внушения, полученного от Бордена еще раньше. А потом тот мог просто передать «управление» Джеем вам или Глэдис! И так продолжалось около получаса. К тому времени как гости собрались расходиться, Борден снял сделанные им внушения, но к тому времени вы уже успели позаботиться, чтобы Джей оказался полностью в вашей власти!